Твардовский

– И тут, – отвечал дьявол, – я вижу неизбежную поживу для нашего брата. Они женятся, правда, но любовь их, вынужденная действием чар, исчезнет вскоре после свадьбы. Когда молодая жена вспомнит о прежнем подмастерье своего отца, и необходимым следствием такого воспоминания будет: во-первых, падение, во-вторых, убийство и, в-третьих, проклятие. Всего этого, конечно, не случилось бы, если б она вышла замуж за своего возлюбленного, они любили бы друг друга и жили бы спокойно и счастливо. Виной противному ты, Твардовский, и я благодарю тебя за это от лица ада.

Твардовский задумался.

– Все это одни парадоксы, предположения, – заметил он.

– Математические истины! – прервал дьявол и вслед за тем повел Твардовского к избе крестьянина, которому дано было противоядие от чародейства. Тут увидел Твардовский, что старая чародейка, удостоверившись в бессилии своих чар, приготовляла своему соседу другое средство, гораздо более действительное, чем колдовство – яд.

– Видишь ли, чем и здесь кончится? – сказал дьявол. – От прежнего колдовства ее было меньше вреда, но ты дал лекарство против него и пеняй на себя.

Потом они пошли дальше, к жилищу доктора, которому Твардовский дал совет избавиться от любви постылой ему девушки. Доктор уже принял лекарство, и оно произвело ожидаемое действие, но зато бедная девушка с отчаяния предалась распутству.

– Если бы ты не дал доктору такого совета, – сказал дьявол, – он волей или неволей женился бы на девушке, и они жили бы счастливо; теперь хоть один из них пойдет в ад. И за это тебе спасибо, Твардовский.

– Постой, сатана, не торопись выводить своих заключений. Пойдем, посмотрим на двух супругов, которых я помирил своими советами.

– А, да вот кстати и их изба, – отвечал с улыбкою дьявол, указывая на близ стоящую избу.

Сквозь узкое окошко увидели они большую выбеленную избу. В одном конце сидела и зевала женщина, в другом – спал мужчина.

– Вот их согласие, – шепнул Твардовскому дьявол, – он напился мертвецки, а она обокрала его. Они уступают друг другу и прощают свои грехи обоюдно. Они живут согласно, правда, но это согласие будет для них пагубно. Покамест они ссорились, они смотрели друг за другом; он не смел пить и должен был работать; она не крала и не рядилась в ленты и кружева, которые всегда ведут известно к чему.

– Всему этому виною ты, дьявол, а не я: намерения мои были добрые.

– Да разве я помирил их? – отвечал, пожимая плечами, сатана.

– Теперь я начинаю верить, – грустно заметил Твардовский, – что многие из моих советов принесли дурные плоды. Одной женщине я дал средство узнавать тайны мужа, которые он скрывал от нее.

– В ту минуту, когда я с собой говорю, на городском рынке палач рубит ему голову, – хладнокровно отвечал дьявол. – Вся его тайна, которую он так скрывал от жены, заключалась в том что с двумя из своих товарищей он делал фальшивые монеты. Узнав эту тайну, жена проболталась соседке; соседка, под строгим секретом, передала жене лавочника, та – жене бурмистра, эта в откровенную минуту рассказала муженьку; муженек почел нужным передать это известие войту; и таким образом, finis bonus, дело дошло до плахи. Славно удался тебе твой совет, Твардовский; еще раз спасибо за него!

– А бурмистр, которому я дал средство избавиться от нечистой силы?

– Курил он твоим спасительным ладаном понапрасну. Узнав, чему муж приписывает ее проказы, т. е. тот шум, который заводили в доме ее любовники, жена сделалась еще смелее и проказит теперь под самым носом мужа в уверенности, что он не высунет его из-под одеяла от одного страха увидеть нашего брата воочию. Теперь он думает обратиться к тебе с другою просьбою; хочет просить тебя помолодить его или сделать жену старухою. Но об этом после.

– Что ж? Я охотно сделаю на нем пробу того эликсира, который возвращает старикам молодость, – прибавил Твардовский.

– Делай, что хочешь, – возразил дьявол, – воля твоя, последствия – наши, и ручаюсь тебе, что будут для нас пригодны.

– Вы думаете сделать меня вашим невольником, покорным слугою? – сказал, разгорячась, Твардовский.

– Нимало. Мы не отняли у тебя воли; ты можешь делать, что тебе угодно.

– Зачем же последствия моей воли обращаете вы в свою пользу, то есть во зло?

– Так ты думаешь, что на свете сыщется хоть один человек, который бы мог управлять по желанию своему последствиями своих поступков? Поступки и последствия – это то же, любезный, что прицел и выстрел. Ведь не всегда стрела попадает в ту цель, куда метит ею стрелок, даже стрелок опытный, и за верность выстрела никто не может поручиться головою.

Твардовский молчал. На этот довод дьявола он не придумал никакого опровержения.

– А тот шляхтич, – сказал после минутного молчания Твардовский, – которому я дал верное средство обогатиться, – он, без сомнения, теперь уже в самом тартаре?

– Сомневаюсь, – прошипел сатана сквозь зубы, – над ним еще надо поработать.

– Всегда мне наперекор!.. Ты шутишь, сатана; ручаюсь головою, что этот шляхтич теперь на большой дороге к вашему царству.