Твари империи (СИ)

— Возьмите, сержант. Я бы и спутникам, с какими внутрь ходил, дал бы, но они себе на уме. Суеверные до жути. Дырку просверлят и на шею повесят, как оберег. А тут нужен трезвый ум. Вещица от врага не поможет, но если он вдруг появится, переломите её, и мы узнаем о вторжении раньше, чем доберётся армейская эстафета.

Кто они эти "мы" Искатель не уточнил, предоставив Ожогу додумывать самому. Какие-нибудь крутые ребята, танцующие на лезвии и играючи дёргающие волоски из задницы дьявола.

Южанин забрался в седло.

— Ну, бывайте, сержант.

Сопровождаемый парой бойцов, он нырнул под кроны деревьев, превращающих без того тёмную дорогу в чернильную реку. Стук копыт быстро угас.

А сержант всё стоял у ворот крепости и сжимал в ладони амулет, словно ребёнок неожиданную конфетку — всё, что осталось от тайны, к которой он на несколько недель прикоснулся.

Глава 19. Тайхар. Трое

На завтрак или на обед, это как посмотреть (время-то близилось к полудню), Тайхар заказал яичницу с беконом. Шесть хрустящих ломтиков бекона, шесть яиц с целыми желтками. Капитан поглощал блюдо прямо с почерневшей от копоти сковороды, помогая вилке кусочком хлеба. Время от времени он делал глоток красного сильно разбавленного вина, на которое пришлось согласиться потому, что пиво накануне у хозяина скисло, а новая партия ещё не дозрела.

Портовая таверна "Змея и якорь" стала обычным местом его дневных трапез. Капитан не держал в доме прислугу, не желая ни с кем себя связывать, пусть даже это будет наемный работник. А самому готовить не хотелось. Вечером он лишь поджаривал кусок сыра над каминным огнем, как закуску к сорпскому мальту. Но днем следовало наполнить желудок всерьез, предстояло беготня с покупкой новых канатов и парусины. К счастью теперь у него хватало средств, чтобы снять в заведении отдельный закуток. В трактирах крупных городов Киеры такие называли кабинетами, их защищали от случайных глаз и ушей различными ухищрениями вплоть до магии, но здесь, в Киле, жили люди попроще и хозяин ограничился небольшими выгородками из досок и парусины. Их обычно использовали для свиданий, переговоров, заключения контрактов и денежных расчетов, но Тайхар просто хотел поесть в одиночестве, не слыша чавкающие звуки завсегдатаев, их тупые разговоры, не дыша перегаром и обильными кишечными газами, которые простолюдины не стеснялись выпускать в публичных местах.

Каких-то восемь лет назад он не смог бы даже посмотреть на почерневшую от копоти сковороду. Его вывернуло бы от одного вида пригоревшего сала, от жира, покрывающего посуду. Но одиночество, всё пережитое за годы бегства, превратили аристократа в плебея. Тихи уголок — единственное, что он мог себе нынче позволить.

Наказание или возмездие. Так он понимал превратности судьбы. В свое время ему следовало принять вызов, но он сбежал от ответственности. И вот, как искупление, получил этот странный контракт… груз детей…

Капитан вздохнул. Быть может, он слишком накручивает себя, изводит? Ведь можно просто плыть по течению, пока судьба не предоставит возможность свернуть. Или вернуться.

Его мрачную рефлексию прервал стук в дверь. Стук был коротким, но сильным. На хозяина, тем более на кого-то из прислуги, это не походило, а никого другого Тайхар не ожидал. Может быть письмо? Но и писем он не ожидал тоже. Единственный клиент, вернее его представитель в образе жуткой твари, появлялся сам, когда желал и без стука.

Капитан отодвинул сковороду, глотнул вина. С трудом отыскав чистый уголок на изрядно грязной салфетке, вытер рот.

— Входите! — крикнул он в сторону двери.

В комнату вошли трое мужчин. Они выглядели как монахи какого-нибудь странствующего ордена. Скорее всего таковыми и являлись. Их одинаковые тёмно-бордовые плащи имели грязные разводы — на первый взгляд свидетельство пройденного пути, но скорее всего, следствие неумелой кустарной покраски. Плащи были плотно запахнуты и скреплены золочеными фибулами в виде древнего литийского иероглифа, означающего "путь" или "строительство", в зависимости от контекста. Впрочем, простому капитану знать о литийских иероглифах не полагалось, поэтому Тайхар не задержал на фибулах взгляд.

Один из визитёров выглядел старше двух других. Он обладал жиденькой бородой с седыми прядями и морщинистым лицом. Этот смотрел капитану прямо в глаза, в то время как двое более молодых бегло, но тщательно, и видимо со знанием дела, осмотрели комнатушку. Монахи, значит, с определенными навыками.

— Доброе утро, капитан, — произнёс старший, отбрасывая назад капюшон.

Его спутники чуть поклонились и приложили правые ладони к груди, как бы присоединяясь к приветствию. При этом раздался глухой лязг железных пластин, что навело капитана на мысль о кольчугах. Кроме них опытный взгляд Тайхара угадал под плащами мечи. Вместе с осторожным поведением эти детали свидетельствовали в пользу того, что перед ним воины. А если воины вырядились монахами, или монахи взяли в руки оружие, то возможно затеяли что-то недоброе.