Твари в пути

— Разве ты не знаешь о фениксах? — удивился волшебник с таким видом, будто науку о фениксах должны были преподавать юному наследнику графского рода наравне с правилами этикета и поведения за столом. Старик щелкнул пальцами, и на конце указательного загорелся огонек. Он засунул его в гаснущую трубку и раскурил ее сильнее.

— Не-а! — восхищенно сказал Ди, в тот миг еще не зная, что запомнит первое в своей жизни волшебство навсегда. — А что вы о них знаете?

И куда только делся страх? Мальчик был покорен волшебником: его черной остроконечной шляпой, седой бородой, трубкой и, конечно же, вспыхивающими пальцами.

— Я знаю то, что мокрый феникс, — сказал Тиан, — самое грустное и жалкое зрелище на всем свете.

— Почему? — спросил Ди.

— Ты держал когда-то зажженную лучину под дождем?

— Да! Она шипит и гаснет.

— Вот и феникс также. И превращается в мокрую ворону.

— Почему?

— Почему? — Тиан удивленно поднял лохматую бровь. — Здесь так написано.

И только в тот момент Ди увидел, что на коленях у волшебника лежит раскрытая книга. Очевидно, когда мальчик вторгся в покои гостя, тот был занят чтением.

— Что это? — спросил Ди.

— «Странные приключения сэра Бодивера Чокнутого», пылилась в вашей замковой библиотеке. Занятные истории, занятные встречи. В одной из историй сэр Бодивер увидел феникса под дождем. Но если ты спросишь мое мнение, то я бы предположил, что на деле сэр Чокнутый встретил всего лишь ту самую мокрую ворону.

— Как это?

— Потому что фениксы — это необычайно редкие птицы, и легче встретить единорога, чем феникса. У них алое, как кровь, оперение, когда они тоскуют, и оперение, горящее рыжим пламенем, когда они счастливы. Фениксы живут полтысячи лет, а когда им приходит пора умирать, и они чувствуют, что конец близок, то сжигают себя в гнезде, обращаясь в пепел, после чего возрождаются в виде птенца и начинают жить заново. Фениксы — гордые создания, а еще они весьма не любят людей, они умело скрываются и ни за что кто-то из них не показался бы на глаза кому-то вроде сэра Бодивера Чокнутого.

— Я хочу увидеть фенисса! — заявил Ди.

— Когда-нибудь увидишь, — волшебник улыбнулся, — если не будешь совершать оплошности, как сэр Бодивер.

— Какие такие оплошности? — Глаза Ди расширились от предвкушения: вот-вот волшебник расскажет ему рецепт, как встретить этого феникса!

— Вроде тех, что ты устроил в галерее славы семейства де Нотов. — Тиан поглядел на него так строго, что Ди даже сжался под его взглядом. Мальчик тут же пригорюнился, а еще разозлился: судя по всему, отец пожаловался на него, и волшебник прибыл в замок специально, чтобы его наказать и превратить его в лягушку. «Ну что ж, — он решил. — Если этот старик превратит меня в лягушку, я упрыгаю отсюда и буду жить в болоте, а они будут плакать и горевать, а я не вернусь!».

— Зачем ты поджег портрет прадедушки? — прямо спросил волшебник.

— Я не нарочно! — заявил Ди. — У него на носу сидела муха, я хотел ее поймать, и эта глупая картина загорелась! А я ничего не делал! И мне никто не верит!

— Прямо, как сэру Бодиверу Чокнутому. Поэтому, собственно, его и прозвали Чокнутым.

— Я не хочу быть Ильдиаром Чокнутым! — в ужасе воскликнул Ди и представил, как над ним будут потешаться принц Тели и его несносный кузен принц Клэр.

— Ты и не будешь, не беспокойся, — заявил Тиан. Это прозвучало, как угроза.

— Вы приехали к нам из-за этой глупой картины? — Ди все понял: его вот-вот превратят в лягушку.

Трубка волшебника погасла. Он вновь проделал свой трюк с горящим пальцем. И Ди снова восхищенно раскрыл рот, глядя на самое настоящее волшебство.

— В том, что ты маг, есть свои преимущества, — проследив за взглядом мальчишки, сказал Тиан.

— Какие такие преимущества?

— Не нужно бежать за огнивом, к примеру. — Тиан напустил на себя загадочный вид. — Ну да, если у меня будет сильно болеть голова для волшебства, я всегда могу попросить тебя разжечь мою трубку, так ведь?

— Что?

— Ты ведь уже делал это? Галерея славы семейства де Нотов, портрет прадедушки, паук на его носу…

— Там была муха! — исправил волшебника Ди. — И я ничего не делал. Просто хотел ее поймать!

Тиан поглядел на него снисходительно.

— А то, что прадедушка был мерзким хрычем, никакого отношения к мухе не имеет?

Ди опустил голову.

— Нет, — сказал он.

— Послушай, мальчик… — Тиан сплел пальцы. — Я не буду тебя наказывать. Я здесь не за этим. Я просто хочу увидеть, как ты это сделал.

— Я ничего…

— Я все знаю! — грозно проговорил Тиан. — Думаешь: откуда? Я ведь — маг! А магам все известно! Отпираться бессмысленно!

— Я… я не думал, что прадедушка загорится. — Ди всхлипнул.

— Вытяни руку, мальчик, — велел Тиан, и Ди послушался. — А теперь зажги кончик пальца, как я это делал только что, и как ты это сделал два дня назад.

— Я не могу! Ничего не получается! Это случайно вышло!

— Ничего не случайно. — Волшебник покачал головой. — Тебе просто нужно сильно-пресильно захотеть и представить себе, что твой палец горит. Захоти! Представь! Ну же!

…И Ди сделал это — где-то с четвертой попытки сильного-пресильного хотения. Сказать, что Тиан был поражен, значило ничего не сказать.