Твердая рука. Гамбусино

Неоднократно восставали также индиос мансос, или покоренные индейцы, которые в силу своей связи с землей вынуждены были оставаться в поселениях, невзирая на все притеснения, жертвами которых они являлись. Мексиканскому правительству удавалось усмирять и успокаивать восставших мансос лишь с помощью уступок и обещаний, которые неизменно нарушались и предавались забвению, лишь только индейцы складывали оружие. Таким образом, военные действия, постепенно охватывая все пограничные штаты Мексиканской конфедерации, приобрели постоянный характер.

Однако, если не считать нескольких вторжений, превосходивших по своим размерам обычные набеги индейцев, все это не представляло еще серьезной опасности для мексиканского государства. Индейцы удовлетворялись тем, что частыми боевыми столкновениями с мексиканцами держали их в состоянии вечной тревоги. Так было до 1827 года, когда вспыхнуло всеобщее восстание мексиканских индейцев, чуть было не лишившее Мексику ее богатейших провинций. Серьезность этого восстания заключалась в том, что на этот раз индейцы, вооруженные огнестрельным оружием, отказались от своей старой стратегии и под руководством испытанных вождей развернули настоящую войну, упорно стараясь закрепиться на территориях, в которые им удалось вторгнуться.

Индейцы избрали императора, создали свое правительство, обнаруживая твердое намерение отвоевать свои бывшие владения и восстановить свое независимое, национальное государство. Мексиканцам удалось справиться с этим восстанием ценою больших потерь и жертв. Да и достигли они этого не столько силою оружия, сколько благодаря предательству и раздорам, посеянным ими же среди индейских вождей.

Однако на этот раз восстание щитоносцев заставило призадуматься мексиканских правителей. Они поняли, что прошли времена, когда с индейцами можно было обращаться, как с существами низшего порядка. Мир был заключен на условиях, весьма приемлемых для индейцев, и мексиканцам волейневолей пришлось делать вид, что они выполняют договор, предоставив индейцам управляться по законам своих племен.

Несколько лет среди индейцев мансос, удовлетворенных уже тем, что мексиканские власти перестали унижать их национальное достоинство, царило спокойствие. В эти годы мексиканцам пришлось защищать свои границы только от индейцев бравос (непокоренных). Надо сказать, что и с этой задачей мексиканские власти справлялись весьма посредственно; индейцы бравос, нарушив границы, установленные испанцами, прочно обосновались на развалинах бывших селений креолов и, постепенно продвигаясь каждый год все дальше и дальше, в глубь страны, в конце концов чувствительно урезали в свою пользу мексиканскую территорию.

Между тем, по мере того как сглаживались из памяти страхи, навеянные восстанием 1827 года, стала возрождаться политика притеснения индейцев мансос. Эта линия, сначала глухая, проявлялась все более резко, не встречая сопротивления со стороны мансос, с тупой покорностью сносивших возмутительную систему угнетения, снова обрушившуюся на них. Уступки, которых индейцы добились в 1827 году, бесцеремонно попирались; возвращались порядки, господствовавшие до восстания.

А индейцы продолжали терпеливо сносить притеснения и риды мексиканских властей; казалось, они окончательно примирились со своей печальной участью. Обманчивое спокойствие, за которым таилась страшная буря! Тяжелое пробуждение ожидало мексиканцев.

На этот раз индейцы вели себя с поразительной предусмотрительностью и осторожностью. Они, безусловно, успели бы усыпить бдительность мексиканцев, не будь многочисленных соглядатаев, которых мексиканское правительство постоянно содержало в каждом индейском селении. В числе этих шпионов находился и Кидд, вовремя разоблаченный и изгнанный из зала совета Твердой Рукой.

Однако эти агенты, при всем своем желании угодить тем, кто платил им, могли дать лишь самые скудные сведения о тайно подготовлявшемся восстании. Агентам было, например, известно, что индейцы избрали императора; они проведали и про то, что этим императором был бледнолицый. Но кто был этот человек, откуда он взялся, как его имя — на все эти вопросы они не могли ответить. Шпионы знали, что движение возглавляла конфедерация папагосов, что именно она и нанесет первый удар мексиканцам, но никому из них не было известно, когда и где откроются военные действия.

Но и этих сведений было достаточно, чтобы вызвать у мексиканцев неприятные воспоминания о последнем индейском восстании и пролитой тогда крови. Правительство стало готовиться к отражению первого, самого страшного натиска индейцев. При своих ограниченных средствах военные власти лишены были возможности укрепить границу на всем ее протяжении, но им удалось подготовить к обороне опорные пограничные форты, что само по себе являлось уже немалым достижением для властей этой страны.