Твердая рука

— Тут на углу есть забегаловка, и в ней пиво на все вкусы, хоть залейся.

Я покорно припарковался на стоянке и направился в пивную следом за ним.

Девушка, разносившая кружки, была, по его словам, классной. Появление Чико ее, несомненно, обрадовало, и она тепло поздоровалась с ним. Я послушал, как они флиртовали, обмениваясь веселыми репликами, и заплатил за выпивку.

Мы уселись на скамье у стены, и Чико с жадностью осушил чуть ли не пинту.

Опыт в подобных делах у него имелся, и к тому же он отличался завидным здоровьем.

— Ух, — произнес он, на время отставив кружку. — Так-то лучше. — А потом заглянул в мой бокал. — Что ты себе заказал? Апельсиновый сок?

Я кивнул.

— Мне пришлось пить целый день, так что пора передохнуть.

— Не понимаю, как ты выдерживаешь всю эту светскую жизнь и роскошь?

— Без труда.

— Надо же. — Он допил пиво, встал, чтобы снова наполнить кружку, столкнулся с девушкой, приобнял ее и наконец уселся на скамью. — Так куда я должен поехать, Сид? И что мне надо сделать?

— В Ньюмаркет. Заглянешь там в несколько баров.

— Неплохо.

— Поищи одного жокея. Его зовут Педди Янг. Он лучший наездник у Джорджа Каспара. Присмотрись к тому, что он пьет, и попробуй с ним заговорить.

— Ладно.

— Мы хотим узнать, в каком состоянии сейчас три лошади из конюшни Каспара.

— Нам это нужно?

— Вряд ли Педди станет отмалчиваться, никаких причин у него для этого нет. Во всяком случае, я так не думаю.

Чико уставился на меня.

— А почему тебе не спросить самого Джорджа Каспара? Это гораздо проще.

Неужели ты не согласен?

— В настоящее время Джордж Каспар не должен знать, что мы расспрашиваем о его лошадях.

— Ты имеешь в виду разговор с жокеем?

— Не знаю, как тебе объяснить, — вздохнул я. — Короче, клички этих лошадей Бетезда, Глинер и Зингалу.

— О'кей. Я поеду завтра. Дело вроде бы несложное. Ты хочешь, чтобы я тебе позвонил?

— Чем скорее, тем лучше.

Он искоса поглядел на меня.

— А что тебе сказали в Инвалидном центре?

— Привет, Сид, рады вас видеть.

Он разочарованно присвистнул.

— С таким же успехом можно общаться с кирпичной стеной.

— Мне сказали, что корабль нигде не дает течь, и можно плыть дальше. Не так уж и плохо.

— Ловлю тебя на слове.

Как и предполагал Чарльз, я отправился в Эйнсфорд, выехав в субботу в полдень. С каждой милей на душе у меня становилось все мрачнее. Я попробовал отвлечься и поразмышлять о новостях, которые сообщил мне Чико из Ньюмаркета. Он позвонил во время ленча.

— Я нашел его, — сказал он. — Знаешь, этот Педди женат, и по пятницам семья ждет не дождется, когда он явится с денежками, как пай-мальчик, но ему удалось улизнуть и промочить горло в баре. Кстати, бар в двух шагах от конюшни, очень удобно. Сид, попробуй разобраться, что он мне наговорил. Он ирландец до мозга костей, и я половину не понял, словно иностранца, какого расспрашивал. Ну, в общем, всех трех лошадей увезли на обследование.

— А он знает куда?

— Знает. Бетезду упрятали в одно укромное местечко — Гарвей в Глостере, и двух остальных тоже убрали с глаз долой. Педди сказал, что их взял к себе Трейсиз, во всяком случае, по-моему, он его так назвал. Но, повторяю, он проглатывал половину слов. Просто ужас какой-то.

— Трейс, — уточнил я. — Генри Трейс.

— Да? Ну, может быть, ты разъяснишь мне кое-что еще. Он сообщил, что у Глинера трит, а у Зингалу вирус. Бразерсмит их хорошенько пощупал и сказал, что у них учащенное сердцебиение, как у Конкорда.

— Что там у Глинера? — переспросил я.

— Трит.

Я произнес про себя это слово с ирландским акцентом и догадался, что у Глинера артрит. Это показалось мне весьма правдоподобным. Потом я повторил вслед за Чико:

— …И Бразерсмит их ощупал…

— Да, да, — подтвердил он. — Ты все правильно понял.

— Откуда ты звонишь?

— Из автомата на улице.

— Для выпивки у тебя еще целый вагон времени, — заметил я. — Кстати, не затруднит ли тебя выяснить, кто этот Бразерсмит. Сдается мне, что он ветеринар Джорджа Каспара, а если так, то поищи его фамилию в справочнике и постарайся запомнить адрес и номер телефона.

— О'кей. Еще что-нибудь надо?

— Нет. — Я помедлил. — Чико, не создалось ли у тебя впечатление после беседы с Педди Янгом, будто с лошадьми что-то неладное? С чего это они вдруг расхворались?

— Нет, судя по его словам, нет. Похоже, ему все равно, что с ними происходит. Я только спросил, куда их увезли, он мне ответил и выбросил это из головы. Ты, наверное, скажешь, что у него философский подход к делу.

— Да, очевидно, так, — откликнулся я. — Спасибо.

Мы кончили говорить, но часом позже он снова позвонил мне и передал, что Бразерсмит действительно ветеринар Джорджа Каспара, и продиктовал его адрес.

— Ну, мне пора, Сид. Поезд отходит через полчаса, а у меня свидание с одной куколкой. Она будет ждать меня в Уэмбли, и у нее пропадет вечер, если я не приеду вовремя.

Чем больше я думал о рассказе Чико и замечаниях Бобби Анвина, тем меньше доверял подозрениям Розмари. Но я обещал ей, что постараюсь разузнать, и пока мне не хотелось отступать. Как бы то ни было, предстояло выяснить, здоровы ли Бетезда, Зингалу и Глинер, и переговорить с ветеринаром Бразерсмитом.