Твердость стали

— Скажи спасибо, что вообще умею им пользоваться, и даже примерно понимаю, что делаю, — огрызнулся я. Идея распотрошить ЗИП доставшейся мне когда-то после дуэли царской навороченной рации отнюдь не грела душу: если в землях Хель у меня еще были шансы найти радиолампы и другие запчасти для подобного прибора, то в другом мире, подозреваю, нет.

— А мы точно в другом мире? — взволнованно переспросила не находящая себе место Мари, словно услышав мои мысли. Произошедшее перемещение досрочно взломало возникшую в результате мучительного плена стену отчуждения с окружающей реальностью, и моя супруга вернулась к тому состоянию ума и сознания, в котором я привык её видеть в Северном Перекрестке. Во всяком случае, так внешне выглядело.

— Нас перенесло вместе с куском пустыни, — объяснил я. Действительно, если напрячь память и сравнить ландшафт вокруг Стали и успевшего раскрыть купол каравана до и после вспышки, то становилось ясно, что он не изменился. — Небо, как видишь, тут другое.

Небо, признаться, меня самого сильно смущало, точнее, смущало медленно дрейфующее в синеве тусклое светило. Ведь если освещает планету красный карлик, то и свет он должен давать тоже красный, логично же? А почему тогда песок как был желто-коричневым, так и остался? Да и искусственные объекты, я про машины каравана, выглядят так, словно их продолжает освещать желтая звезда. То есть не звезда, в землях своего солнца не было, а… блин. Похоже, надо просто забить на астрономические непонятки, пока мозги в трубочку не свернулись.

— Проклятье, я ж всегда атеисткой была, — раздосадовано выдохнула Блэк. — Ангелы, демоны, Хель и её подземный мир, мучения после смерти для грешников: ну ведь бред же! А теперь я узнаю, что мою душу

посмертно какого-то хрена засунули в честно отработавшую своё стальную чушку, тоже заслужившую на поле боя покой. Как — ладно, но вот зачем?!

— Лучше скажи спасибо, что меня забросило в ту же аномалию, что и вас с «Шестеркой», и мне удалось вытянуть танк оттуда раньше, чем Сталь вас окончательно переварила.

Я со своей стороны тоже отнюдь не говорил, скорее слал окрашенные собственными мыслями образы и воспоминания. Довольно интимный способ общения, надо сказать: собеседник мог узнать о тебе то, что ты вовсе не собирался рассказывать. Но в этом смысле мне можно было не переживать: моя визави была в прямом смысле нема как могила. Во всяком случае, пока.

— Спасибо! — майора от моих воспоминаний встречи с бродягой натурально передернуло. — Когда мне опять начнёт казаться, что со мной произошло вообще самое худшее, что может произойти с умершим человеком, просто напомни мне об этом разговоре. Брр!

— У тебя получается? — Мари, судя по всему, поняла полную бесперспективность попыток что-то такое разглядеть, что она еще не увидела. — Мы сможем услышать голос машины?

Координатор уцелевших разведчиков строго-настрого запретил двигаться танкам куда-либо двигаться, полагаю, на других участников экспедиции тоже наложили подобные запрет. Могу понять тех, кто всем этим командовал: после такого переноса чувствуешь себя как на тонком льду. Прежде, чем идти, надо понять, где берег. Будет обидно заплутать и загнуться в пустыне уже целевого мира… если, конечно, это он.

— Должно получится, — я попытался загнать поглубже мысли о нашем текущем положении и принялся объяснять. — Вот это — низкочастотный усилитель, он точно работает, потому что я целиком взял его из запаски к рации. Я подпаял к нему разъем бортовой связи, подключу как третий шлемофон. Вот это звукосниматель на пьезоэффекте, я вытащил его из микрофона. В теории он способен уловить даже небольшие колебания металла, если я его прижму к броне изнутри. А вот это — низкочастотный фильтр, который уберёт ненужные нам шумы вроде вибрации от работы двигателя. Сам бы я его не собрал, но Лина подсказала и помогла.

— Покатайся с моё по фронтам, и не такому научишься, — проворчала майор. Наверное, если бы я услышал её слова голосом, так и не понял, что она пытается скрыть неуверенность. Командир танка действительно многое умела, вот только богатая практика далеко не всегда может заменить полноценное инженерное образование. Которого ни у кого из нас троих не было. — Ладно, хватит контакты теребить, я вижу же, что все нормально. Просто включай.

Мой супер-скромный детский опыт радиолюбительства говорил об обратном: пока десять раз не проверишь все электрические соединения, ничего работать не будет. Но у Блэк действительно больше опыта. Может, в юные годы мне просто не хватало аккуратности? Я забрался под броню через люк мехвода, аккуратно расположил две платы, соединенные гирляндой проводов, на загодя найденной пластине так, чтобы ничего не замкнуло. Вытащил свой шлемофон из своего «скворечника» в башне, благо, длинный провод позволял. Мари натянула свой. Ну… момент истины.