Твердые реки, мраморный ветер

Но на полянке они по-прежнему гуляли в одиночестве. Единственным существенным прогрессом было то, что полянка теперь достигалась намного легче, намного уверенней, и оставались они на ней намного дольше. Примерно каждое пятое засыпание заканчивалось результативно, но это был не тот результат, к которому они стремились.

Томас добавил к их хождению по полянке порождение уверенности в том, что они обязательно встретят там друг друга, и немного видоизменил практику. Теперь кто-то один из них, например Серена, выходила на полянку первой, озиралась и не видела Берты. При этом она продолжала стоять и порождать уверенность, что Берта точно должна появиться. Спустя минуту выходила Берта.

Еще два дня – и снова безрезультатно.

– Ладно, рано или поздно мы прошибем это, – успокоил девушек Томас, собрав их на всё той же полянке. – Давайте устроим соревнование. Та, кто первой увидит другую, получит от меня приз – я возьму ее в путешествие к акранцам. А может еще и к этерам.

Серена и Берта заерзали на попах.

– Ну что сидите, вперед – кто первая, та и получит путешествие! И еще – с этого момента вы – соперницы во всем. Не пропускайте друг друга нигде – старайтесь войти и выйти первыми. Играйте с теннис друг с другом, плавайте наперегонки, боритесь, переманивайте друг у друга мальчиков когда кто-то собирается потрахаться, выясните, наконец, кто из вас лидер, а кто – всего лишь жалкое охвостье!

В течение последующих нескольких дней на Базе воцарилось легкое сумасшествие – Берта и Серена ходили друг за другом и боролись за лидерство, и это было впечатляюще! Если они подходили к какой-нибудь двери, не стоило надеяться, что в эту дверь можно было в ближайшем будущем войти – лучше залезть в окно или пройти по обходной лестнице. Если ты подходишь к мостику, где сцепились два барана, то иди вокруг, иначе окажешься в пруду вместе с кем-нибудь из них. Серена была более проворна, но Берта могла противопоставить этому немного бОльшую мышечную массу, и эти занятия несомненно укрепили их физически – на следующий же день у них болели все мышцы, но в решении задачи они не продвинулись ни на шаг – поляна была пустой несмотря ни на что.

– Ладно, сегодня прилетает Мерк, – бросил на ходу Томас, проходя мимо них, когда они решали принципиальный вопрос – кто будет сейчас писать на этом унитазе. Победила Берта, но поскольку писать ей не хотелось, она просто старалась удерживаться на унитазе, в то время как Серена, отчаявшись спихнуть ее оттуда, попросту забралась ей на спину и с торжествующими воплями описала ее с ног до головы.

Полученная новость примирила их на минуту, и Берта, стаскивая с себя описанную одежду, поинтересовалась – чем это им грозит.

– Мы с ним попробуем сделать эту работу за вас, – ответил Томас. – Вы обе слишком слабовольны, слишком раскисли тут в дружественности и довольстве.

В девять часов вечера дверь, ведущая из холла в ресторан, оказалась заблокирована, так что желающие пожрать шли вокруг – через пруд. Спустя две минуты ценой разорванной футболки (наверное, уже двадцатая за сегодня футболка, разодранная в клочья) Берта прорвалась. За ней почти вползла обессилевшая Серена. Томас и Мерк валялись у камина, рассматривая какие-то листочки с эскизами и записями.

– Томас, уже девять, мы идем спать, вы будете нам помогать?

– Будем, идите.

– Но мы идем прямо сейчас, разве ты не будешь спать?

– Идите.

– Ну… то есть вы нам будете помогать позже, не прямо сейчас?

– Прямо сейчас будем, идите. – Упорно твердил свое Томас, почти не отрываясь от изучения листочков.