Твердые реки, мраморный ветер

– Если два человека, – продолжал Андрей, – влекомые врожденными инстинктами примитивного полового удовлетворения, осуществляют совокупление, причем нередко без каких-либо чувств друг к другу и к возможному потомству, а зачастую с применением насилия, в состоянии опьянения или от скуки, и если в результате этого безрадостного, неприглядного и даже отвратительного действа (вы только представьте себе – какой у них секс!) появляется потомство, то разве это является основанием развешивать вокруг этой примитивной жизненной ситуации разные сентиментальные сопли, и приписывать инстинктам неприсущую им патетическую значимость? Нет, на этой почве Вы особых лавров снискать не сумеете, уважаемый. Чтобы не быть голословным, могу сказать, не называя имен, что одна из присутствующих здесь девушек зачата в результате изнасилования – ее отец пьяным пришел домой и изнасиловал свою жену. И что, Вы и в этом случае будете кивать на то, что они "подарили ей жизнь"? Если идти по этому пути, то вообще любое злодейство и любую мерзость можно обмотать наспех скроенными благородными одеяниями, но есть ли в этом смысл? Не приведет ли это к девальвации тех высоких ценностей, которые Вы стараетесь насадить тут всем нам?

– Да, это правда, – вставила Аня, маленькая черненькая бойкая девушка, кажется с химического, – я не стесняюсь и мне тут скрывать нечего, так и было, он постоянно насиловал мою мать и я ненавижу его, и никакие высокие материи мне в голову не лезут, когда я думаю о нем, скорее наоборот…

Андрей сделал театральный жест, мол "вот, смотрите", и тут же одернул себя. Он не хотел уподобляться вальяжному динозавру, и его гораздо больше прельщала та роль, которую он вполовину сознательно выбрал в этой дискуссии. Его немало удивило и то, что язык, которым он стал излагать свои мысли, оказался неожиданно витиеватым и язвительно-самоуверенным. Очевидно, сказался кумулятивный эффект немалого количества прочитанных им книг.

– Конечно, не все зачатия происходят таким омерзительным образом, и случается даже так, что родители и в самом деле стараются зачать ребенка, влекомые некими благородными, с их точки зрения, идеями, – решил подвести итог этому вопросу Андрей. – Но что, скажите мне, героического в том, чтобы потрахаться и зачать?? Опять таки, оборачивая это простейшее из возможных действий в некие героические одеяния, мы полностью девальвируем само понятие "героизма". Я трахаюсь каждый день, например, значит я многократный герой? А почему нет, если от "героизма" в вашем понятии меня и мою подругу отделяет лишь презерватив? Пока презики качественные, мы просто любовники, а стоит презику порваться, и вот вам – готовы два новоиспеченных героя. Так что, – под смех аудитории завершил Андрей, – здесь предлагаю не задерживаться, идем дальше.

– Что касается "поставили на ноги", давайте и тут поставим точки над "i", – продолжал он. – Я сам живу в семейном корпусе, и немало ребят там появляется и живет, так что мы видим каждый день, что это такое – "воспитание" и "постановка на ноги". Может быть подобную лабуду можно с успехом впиндюривать школьникам в качестве назидания (тут Андрей опасно близко подошел к запретной теме, да и серая личность начала шумно ерзать попой на стуле, чтобы вежливо обратить его внимание на это), но тут это не пройдет. Дети, только родившись, постоянно орут, срут, жрут, родители ходят с совершенно серыми лицами, невыспавшиеся, задолбанные, раздраженные. Я знаю одну – ну Ленка Стрижова, ее все наверное знают, вот это мать на сто процентов, вечно довольная, я бы сказал тупо-счастливая, носится вокруг своей двойни, угукает, сюсюкает, толстая такая, и кажется, что для нее вообще жизнь приобрела смысл только после рождения детей. А все остальные – ну просто отбрыкиваются как могут от своих чад, орут даже на них, шлепают, какое тут к дьяволу воспитание? И если вам покажется, что Стрижова как раз и показывает нам образец героического материнства, то это большое заблуждение. Это просто другая крайность – она закармливает своих несчастных детей, задолбывает их своим назойливым вниманием, она просто не выпускает их из-под присмотра ни на мгновенье! Этому посвящена вся ее жизнь, и можно только представить, как ее детишки будут ее ненавидеть.

– Ты, извини, неправ, – из-за спины Андрея раздался женский голос. Это была Алена, водившая тесную дружбу со Стрижовой. – Она прекрасная мать и заботится о своих детях так, как может.