Читаем Тверская Карелия. Рождение Нации полностью

Строительство железных дорог способствовало активному экономическому развитию карельских уездов Тверской губернии. Вдоль магистральных линий возникли новые транспортно-логистические узлы, ставшие впоследствии городами и посёлками (Лихославль, Максатиха, Сонково, Калашниково и другие). Именно благодаря появлению железных дорог, Бежецк становится главным центром торговли льном в Тверской губернии, а также важнейшим центром переработки сельскохозяйственной продукции. Чтобы в должной мере оценить масштабы произведённого во второй половине XIX – начале XX века железнодорожного строительства на территории Бежецкого Верха, стоит отметить всего один факт: все существующие в регионе железнодорожные линии были построены либо спроектированы и заложены до 1917 года. После 1917 года в Бежецком Верхе железнодорожное строительство прекратилось, и вот уже почти как сто лет в Тверской Карелии не построено ни одного нового километра железных дорог. И что-то подсказывает автору, что не будет построено ещё долго.

Введенский собор в Кóзлово. Уже наши дни

Вместе с тем, развитие нового железнодорожного транспорта в Тверской Карелии не привело к разрушению и разрыву старых локальных рыночных связей. Ярмарки в крупных сёлах по-прежнему играли важную роль в экономической жизни местных сообществ, вплоть до начала Первой мировой войны.

Отдельно стоит коснуться административного деления Тверской Карелии в составе Российской империи.

В соответствии с указом Петра I «Об устройстве губерний и об определении в оных правителей» от 1719 года, вся территория империи была поделена на губернии. Карельские земли Нижней Тверщины данным указом были отнесены к Ингерманландской (позднее – Санкт-Петербургской) губернии и разделены между двумя её провинциями: Углицкой и Тверской. К Углицкой провинции была отнесена территория Бежецкого Верха, а к Тверской провинции – поселения карел в долине Медведицы. В 1727 году Углицкая провинция была передана в состав Московской губернии, а Тверская – в состав Новгородской губернии. В таком положении Тверская Карелия находилась до 1775 года.

В годы царствования Екатерины II в 1775 году была проведена крупная губернская реформа, в соответствии с которой вместо прежнего трёхзвенного административного деления – губерния, провинция, уезд – была введена двухзвенная структура – наместничество, уезд, – в составе которого лежал принцип численности податного населения. В состав вновь образованного Тверского наместничества вошли вся Тверская провинция, Вышневолоцкий уезд и часть Устюжно-Железопольского уезда (округа села Весиегонское) Новгородской губернии, Бежецкий и Кашинский уезды Углицкой провинции, части Дмитровского и Угличского уездов Московской губернии. В 1796 году наместничество было преобразовано в Тверскую губернию, границы которой оставались неизменными вплоть до 1918 года.

Тверская губерния

Тверские карелы компактно проживали на всей территории Бежецкого и Весьегонского уездов, северной части Кашинского уезда, восточной части Новоторжского уезда, восточной и северо-восточной части Вышневолоцкого уезда. Именно эти земли и являются исторической территорией Тверской Карелии.

В немалой степени экономическому процветанию Тверской Карелии в XVIII – начале XX веков способствовали тверские генерал-губернаторы, наместники и губернаторы, замещавшие свои должности с 1776 по 1917 годы. Не будет преувеличением сказать, что это были блестящие управленцы, получившие первоклассное образование, не уступавшее лучшим европейским образцам.

Так, например, последние десять губернаторов Тверской губернии (1842-1917 годы), начиная с Александра Павловича Бакунина14 и заканчивая Николаем Георгиевичем Бюнтингом, все без исключения окончили столичные элитные высшие учебные заведения империи, специализировавшиеся на подготовке и выпуске высококлассных управленцев мирового уровня: трое окончили Императорский Царскосельский (позднее – Александровский) лицей, двое – Императорское училище правоведения15, по одному – Пажеский корпус16, Морской кадетский корпус17, Николаевское кавалерийское училище18, юридический и историко-филологический факультеты Императорского Московского университета. По уровню и качеству образования, международному престижу, данные учебные заведения Российской империи находились тогда в одном ряду с лучшими британскими, немецкими и французскими университетами. Из 24 тверских губернаторов трое впоследствии занимали высшие правительственные посты в империи. Князь Николай Дмитриевич Голицын был назначен председателем совета министров – главой тогдашнего правительства, а князь Алексей Александрович Ширинский-Шихматов и граф Алексей Петрович Толстой – обер-прокурорами Святейшего Синода, то есть фактически гражданскими руководителями православной церкви.

Александр Павлович Бакунин

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука