Тверской баскак. Том Пятый

На этом оставляю его одного и возвращаюсь под свой навес. Там уже дымит мокрыми дровами костер, а на треногу Прохор приладил котелок с водой.

«Пока закипит, можно будет еще раз осмыслить увиденное!» — С этой мыслью мой взгляд ищет, куда бы опустить задницу, и тут я слышу за спиной резкий голос Альберта Саксонского.

— Нам надо поговорить, консул!

Оборачиваюсь и вижу всех троих своих сиятельных союзников. Их мрачно-насупленные лица говорят мне, что разговор предстоит не из приятных. В этот момент успеваю подумать, что конечная точка пути показалась как раз вовремя, будет чем успокоить недовольных союзников.

Обвожу рукой свои скудные апартаменты и одеваю на лицо самую радушную улыбку.

— Прошу, господа, располагайтесь.

Прохор уже успел подсуетится и расставил рядом с костром четыре березовые колоды, но господа предпочли остаться на ногах.

Пройдя вглубь навеса, Альберт вонзился в меня глазами.

— Скажи нам, консул! А куда делись эти чертовы дикари⁈ — Он обвел своих сотоварищей взглядом, словно призывая поддержать его. — Нам интересно, где они сейчас и каков в целом твой замысел⁈ Зачем мы вообще премся в эти горы под нескончаемым дождем⁈

«Так, кажется, на корабле намечается бунт! — Иронизирую про себя, оценивая серьезность ситуации. — Всего-то неделя прошла! Недолго же вы господа продержались!»

Я не планировал посвящать союзников в свои планы, но сейчас вижу, что придется. Сеньоры серьезно завелись, и если сейчас не притушить огонь, то может вспыхнуть неконтролируемый пожар.

«Ладно уж, — вновь иронизирую про себя, — придется понизить режим секретности!»

Как справедливо говорили в древнем Риме: «Знают двое, знает и свинья!» Потому в любом деле важна конспирация. Не то, чтобы я совсем не доверяю герцогам. Раз они дошли со мной до этих гор, то, скорее всего, они намерены драться с французами, но кто поручится за их свиту, за всех тех, с кем господа поделятся знанием по секрету. Тут уверенности у меня нет, потому я и тянул до последнего. Вообще было бы идеальным раскрыть им все планы за час-два до боя, но увы… В реальности идеалы большая редкость!

Пауза затягивается, и лица герцогов становятся все жестче и жестче. Решив, что тянуть дольше не стоит, вновь показываю на импровизированные табуреты.

— Присаживайтесь, господа, разговор будет не быстрый!

На этот раз сиятельные сеньоры меня послушались. Подобрав мокрые длинные плащи, они расселись, гремя железом доспеха и оружия. Подождав, пока все окончательно успокоятся и всеобщее внимание вновь вернется ко мне, я подобрал с земли обломок ветки и примерно изобразил ту долину, что я увидел несколько минут назад.

— Сегодня к вечеру у вас господа будет крыша над головой. — Я ткнул точку на юго-восточной стороне своего рисунка. — Вот здесь, в деревне Моншау.

От этой новости лица герцогов немного просветлели, но ненадолго. Стоило Альберту вновь открыть рот, как остальные двое вновь нахмурились.

— Это хорошо, людям и лошадям нужен отдых, но мы пришли не за этим. Мы хотим знать, куда подевались монголы⁈ Где они⁈ Дикари решили свалить и бросить нас одних⁈

Не отвечая на эти вопросы, я ставлю еще две точки на своей импровизированной карте.

— Вот здесь города Намюр и Льеж, где собираются войска короля Франции, а вот где-то здесь, рисую небольшой кружочек посредине между долиной и Намюром, находится сейчас монгольское войско.

При этих словах в глазах моих слушателей вспыхнул искренний интерес, и они склонились к нарисованной карте.

— Какой в этом смысл⁈ — Через мгновение воскликнул Людовик Баварский. — Зачем дикари оторвались так далеко. Они хотят разбить французов одни и лишить нас заслуженной победы⁈

«Рыцарь всегда рыцарь! — Мысленно качаю головой. — Они думают только в одной парадигме. Атака — схватка — победа! Любая другая тактика недостойна и умаляет настоящую викторию!»

Посмотрев герцогу прямо в глаза, отвечаю жестко и без всякой иронии.

— Нет! Абукан ведет свой тумен до встречи с главными силами противника, а потом начнет отступать в нашу сторону. Сегодня же я пошлю к нему гонца и укажу точное место нашей позиции.

— Все равно не пойму! — Теперь меня перебил маркграф Иоганн. — Зачем все это⁈ Не проще ли было встать в этой долине всеми силами сразу и спокойно ждать подхода врага.

В тон ему тут же поддакнул Герцог Альберт.

— Или вообще остаться у Рейна. Пусть бы французы сами ползали по этим горам и калечили своих лошадей!

Я смотрю на них и до конца не верю, что они серьезно.

«Неужели они действительно настолько твердолобы, что неспособны ни на шаг отойти от привычной им тактики боя⁈»

Прохожусь глазами по лицам герцогов в надежде уловить хоть намек на сарказм, но нет. Все трое говорят абсолютно искренне и полностью уверены в свое правоте.

Тогда я задаю им встречный жесткий вопрос.

— То есть, если я правильно вас понял, господа, вы хотите встретить в открытом бою превосходящие силы врага и героически погибнуть в битве⁈

— Почему погибнуть? — Остолбенело переспрашивает Иоганн. — Ведь ты недавно говорил, что у нас есть все шансы одолеть французов!