Читаем Тверской Баскак. Том Третий (СИ) полностью

«Ну вот мы и пришли куда надо!» — Мысленно усмехаюсь и вкладываю в голос праведный гнев.

— Ты зачем же брешешь, чего не знаешь, песий сын! Наговариваешь на князя своего! За то ведь и головы можно лишиться!

От моей угрозы мелкий спрятался за спиной дородного боярина с жестким, как из камня вырезанным лицом, а тот зыркнул на меня из-под кустистых бровей.

— Грозить Ивану Федорычу не за че, он говорит то, что каждый здесь знает, а…

— Вот как, — обрываю его на полуслове, — а у меня совсем другие сведения!

Жестом маню стоящего за дверью купца Ярца Кошеля и подталкиваю его к перилам.

— Подойди, расскажи, как все было на самом деле.

Мужик поначалу жмется, врать ему не впервой, но вот так, чтоб в глаза именитому боярству, то боязно. Мой взгляд говорит ему — даже не вздумай пойти на попятный, и тот, выдохнув, начинает выдавать обговоренный текст.

— Простите люди, добрые! Оговорил я понапрасну княжича Константина…

Он эмоционально и ярко рассказывает, что было все по любви и согласию, а он, не разобравшись сгоряча… А когда княжич тайно попросил руки его дочери Марфы, он понял, что сотворил, но было уже поздно.

Смотрю, как купчина искренне бьет себя кулаком в грудь, и только дивлюсь.

«Ну прям артист пропадает! Пожалуй, сейчас он и сам верит своим словам!»

Я осознанно свел весь конфликт к инциденту с купеческой дочкой. Во-первых, сейчас все увлеченно слушают раскаявшегося папашу и совсем забыли, как про выгоревшие посады, так и про все прочие выкрутасы Константина. Во-вторых, теперь, вроде как, и не княжич изгой и обвиняемый, а это они все виноватая сторона. Осудили парня без вины, из города выгнали! Кому теперь ответ держать⁈

А Ярц уже кланяется честному народу и слезно прощенья просит.

— Вы уж простите меня, люди именитые! Конечно, грех, чтобы до свадьбы! Но уж коли случилось, то не смог я зла на княжича держать, благословил их на брак. Свадьбу вот по весне сыграем!

Народ на дворе стоит молча, и вид у всех такой, будто на них на всех разом ушат холодной воды выплеснули, а я немного злорадствую про себя.

«Ну что, познакомились с методами двадцать первого века⁈ И что теперь на это скажете⁈»

Купец свое дело сделал, и он знает, за что старался да душой кривил. Его дочь станет отныне княгиней, и сам он породнится с Рюриковичами. Это, так сказать, духовный бонус, а из материального я обещал ему оплатить приданное невесты. Так что, как не крути, мужик везде в плюсе!

Вслух же я себе язвительности не позволяю, а наоборот вкладываю в голос сочувствие.

— Вот видите, а вы спрашиваете, за что несчастья обрушились на ваш город. — Тут же повышаю тон и вещаю с убежденностью проповедника. — То вам за гордыню да суд неправедный ваш! За такое и жизнью поплатиться можно, но господь милостив, и предупреждением этим он уберег вас от еще большей беды и греха неискупимого!

Обвожу строгим взглядом нацеленные на меня лица.

— Кто из вас хотел литовца Товтивила князем на стол Полоцкий посадить⁈

Все молчат, но я и не собираюсь выяснять, кто из них действительно был в сговоре с литвином, у меня цель совершенно другая. Я хочу убедить их, что мой приход для них — это не беда, а благо и величайшая удача, спасшая их от братоубийственной войны.

Словно позабыв про свой вопрос, задаю новый и сам же на него и отвечаю.

— А вы знаете, что в планах у Миндовга и Товтивила было идти дальше на Русь. Идти войной на Смоленск, Торопец и Зубцов! Не знаете⁈ Ну так в том и беда ваша! Встал бы здесь Товтивил твердой стопой, навел бы свой порядок, а потом погнал бы вас убивать своих же братьев под Смоленск, Зубцов и Ржеву. Вы этого хотите⁈

Народ молчит, но теперь я твердо намереваюсь добиться ответа. В полной тишине сверлю толпу глазами и повторяю.

— Так хотите или нет⁈ Ежели литва вам ближе к сердцу и вы с ними готовы на братьев своих идти, свои же города жечь да сестер своих в полон литовский угонять, так еще не поздно… Товтивил еще здесь, недалече, можете его вновь покликать. Он с радостью вернется и сядет вам на шею, а мы с Константином уйдем, но тогда уж знайте, ежели вы от божьего проведения откажетесь, то никто вам больше не поможет и от греха братоубийственного не спасет!

Веду взглядом по лицам и вижу, проняло, дальше уже легче будет.

* * *

В Тверь возвратились уже в начале апреля, спешили изо всех сил, чтобы успеть до половодья. Из-за жижи на тракте и постоянно падающего мокрого снега поход превратился в настоящее испытание, но даже это не смогло испортить моего хорошего настроения. Союз городов Русских пополнился еще одним членом, и это не могло не радовать.

Тогда, после моей речи, разговор быстро свернул с высоких материй к простому и насущному вопросу. Ежели Полоцк примет Константина обратно, то как все дальше будет?

Перейти на страницу:

Похожие книги