Твое имя (СИ)

Секунду спустя передо мной стояла большая кружка с дымящимся чаем. А Уилл остался возле окна там, где стоял Снейп.

— Иди отдыхай, тебе нужны силы, — не глядя на меня, сказал он, когда на столе осталась пустая посуда.

Я не хотел, чтобы наши с ним отношения ухудшились. Я чувствовал себя виноватым перед ним, но ничего не мог сделать. Может, лучше стереть ему память? Но это было нечестно. Это тоже самое, что если бы кто-то стер мои воспоминания о нем.

Уилл проводил меня в спальню, заставил лечь на постель, а сам сел рядом. Он курил уже третью сигарету подряд, это говорило о том, что он или расстроен, или злится, или волнуется, или все вместе.

— Уилл? — позвал я.

Он молчал, смотрел в окно, а потом, выдохнув дым, смял сигарету в ладони.

— Не хочу тебя ему отдавать, — прошептал он, наклоняясь к моим губам. — Не хочу…

Горький вкус сигареты, гибкий язык и ревность обожгли поцелуем.

— Пусть попробует забрать…

Я хотел сказать, что это не так, что между мной и Снейпом ничего нет, что он все придумывает и не о чем беспокоиться. Но я не мог выдавить из себя ни звука, только отвечал на жадный и нетерпящий возражения поцелуй.

========== Возвращение в Лондон ==========

Я не торопился открывать глаза, лежал и вспоминал сегодняшний день. Поцелуй Снейпа, ревность Уилла, но больше всего беспокоили Невыразимцы. Они точно связаны с Аврорами, которые сказали, что я маг. Поэтому эти трое заинтересовались и решили узнать, кто я. И узнали, а также попытались убить. Странно для министерских чиновников, которые были против власти Воландеморта. Конечно, нашлись те, кто добровольно поддерживал Лорда, как Амбридж. Но при Кингсли, который занял пост министра, действия Невыразимцев выглядят очень странно. Рон тогда говорил, что Отдел Тайн отчитывается напрямую перед министром магии… Из этого следует, первое: Кингсли приказал меня убить? Что навряд ли… но все возможно. Или второе: если он не приказывал, то знает ли он, что творится под его носом? Снейп прав, нужно отправляться в Лондон.

Я наконец открыл глаза. В комнате царил полумрак, кажется, я проспал целый день. Стул переставили ближе к кровати и повесили на спинку одежду. Судя по всему, Уилл купил мне новый костюм, рубашку и даже трусы. Быстро натянув все, я вышел из комнаты. В коридоре стеной стояла темнота, только тусклый желтый свет пробивался через дверь на кухни. Том сидел за столом. Он успел переодется в свою любимую классическую рубашку и строгие брюки. Единственное послабление — отсутствие галстука.

— Привет, — сказал я, садясь напротив него.

— Доброе, — кивнул он, продолжая осматривать знакомый мне револьвер — Кольт Дитектив. Это оружие давно уже не стоит на вооружении у полиции, однако Том питал к нему особую любовь. Говорил, револьвер, как хороший скотч, долговечен, надежен, неприхотлив и хорош к любому блюду. Или бою.

— А где все?

— Скоро должны вернуться. Уильям пошел уладить кое-какие финансовые вопросы, а Северус сказал, что хочет узнать насчет тех Авроров, которых мы задержали.

Северус… Меня очень удивило, что он назвал Снейпа по имени.

— Хорошо.

Как я не хотел никого из них видеть. Отношения меня всегда пугали, что с Чоу, что с Джинни, я не знал, куда себя деть. С Уиллом проще, он не ждал от меня предложения руки и сердца. Но столкновение Ричардза и Снейпа меня немного пугало, я не знал, как зельевар отреагирует на дерзость. Хотя Уилл тоже может неплохо послать.

— Нам очень повезло, что никто ничего не видел — ни убитых тобой людей, ни тебя с Северусом, — сказал Том. — Когда прибыла полиция, в твоей комнате вовсю орал телевизор.

— Скорее всего, Пожиратели аппарировали сразу в комнату, — ответил я, размышляя. — Мой капризный телевизор решил нас выручить и выключился сам… Хотя обычно он выключается, когда ему вздумается.

— Мне позвонили и спросили, где ты. Пришлось соврать, что ты поехал на проверку зрения в больницу в Лондоне.

— Зрения?

— Ты же делал коррекцию… Ничего путного я не смог придумать. В любом случае, все уладилось.

— Спасибо, — улыбнулся я.

— Послушай, — вдруг сказал Том, откладывая пистолет, — ты помнишь, что я сказал после того, как ты получил пулю в плечо?

— Сказал, что не надо так больше делать, — поежился я, вспоминая, как он на самом деле орал. Никогда не думал, что Пес может повысить голос.

— Самое страшное в жизни — это бессилие. Когда смотришь, как дорогой тебе человек умирает буквально на твоих руках, и понимаешь, что от тебя ничего не зависит. Даже моральная поддержка с твоей стороны становится гримасой лицемерия, а надежда, что должна поддерживать вас обоих, трещит по швам с каждым вздохом. Ты понимаешь, о чем я?

Я медленно кивнул. Кажется, Том говорил о своей умершей от рака легких жене.

— Когда ты появился в аптеке, истекая кровью, я тоже там был, — продолжил он. — И, поверь, снова видеть это я не хочу. Если бы не Северус, если бы у него не было этой крови… Как ты думаешь, что бы случилось?

Я сжал руки в кулаки, стараясь унять дрожь. Да, мне не нравился этот разговор, но я понимал, к чему клонит Пес.

— Я бы умер…

— Да, ты бы умер. Ты не понимаешь, что это значит?