Твое наказание

Хватаю сумку, выбегаю из салона. Вынимаю телефон, ищу номер такси. Найду другого мастера. Но имя «Victor» на латинице будет выбито на моей ключице немного выше левой груди. Я так хочу, я так чувствую, я хочу этого мужчину себе в душу. Чтобы въелся мне в кожу, в кровь, навсегда.

— Ника! — выбегает за мной Максим, хватает за руку, не вырываюсь, смотрю ему в глаза. Ссориться с ним нет желания. Я просто хочу донести, что он не герой моего романа. — Прости. Перекрыло меня. Тату на всю жизнь. И... Нет, если ты уверена, то... — ему трудно выразить эмоции, но я все считываю.

— Все нормально. Проехали.

— Тогда пойдём. Димка говорит, у него сейчас есть время. Тату можно сделать за пару часов. Надпись простая. А потом у него будет время только на следующей неделе.

— Но на следующей неделе времени не будет у меня.

Тату мне делают дольше, часа три. Место на ключице оказывается очень чувствительным, я беру большие передышки. Димка обезболивает спреем, но это мало помогает. Успеваю и поплакать, и посмеяться над шутками Максима, который пытается меня отвлечь.

Но я это сделала.

На груди имя моего первого и настоящего мужчины. Выходит замечательно. Дима отличный мастер.

Я в восторге!

На мою тату наносят мазь и закрывают специальной водонепроницаемой пленкой.

На эйфории выхожу из салона, улыбаясь, как дура, дышу воздухом этого города, пока Макс прогревает машину. Вынимаю из кармана пальто телефон, заглядываю в экран. А там...

Десять пропущенных от Виктора.

Ой.

Я забыла про телефон, пока делала тату. Кусаю губы и быстро пишу Виктору сообщение, что скоро буду. Прыгаю в машину к Максиму и прошу его поторопиться.

Доезжаем мы быстро. Макс успокоился. Всю дорогу рассказывает мне про свою тачку. Смешную историю о том, как он ее покупал и как его обманули.

Смеёмся.

Паркуемся на стоянке возле ресторана. Дергаю ручку двери, а она не открывается. Дергаю еще — и ничего.

— Да бля, опять заела! Тихо не вырывай ее, с той стороны надо. Максим первый выходит из машины и открывает для меня дверь.

— Это точно не уловка, чтобы выглядеть галантным? — смеюсь я.

— Точно, но машина мне подыгрывает, — парирует Макс.

Разворачиваюсь в сторону ресторана и вижу на крыльце Виктора.

Холодно, но он в одной рубашке с закатанными рукавами. Курит, глубоко затягиваясь, внимательно рассматривая нас нечитаемым взглядом. Серьезный, скулы напряженные, руки в карманах брюк. Он курит, не отнимая сигарету от губ. В глазах претензия, ревность, злость, агрессия. Меня сносит от его темной энергетики. Никогда не видела его такого. Ему ничего не нужно говорить, я все считываю сама, начиная в голове прокручивать то, что его могло довести до такого состояния.

Я обещала быть на связи. Десять пропущенных... Он предложил меня довезти, но я отказалась, ссылаясь на женские дела. Приехала назад с Максом, смеющаяся и довольная. Косяк.

Подхожу к нему ближе, почти вплотную, заглядывая в глаза. Холодно.

Отнимаю сигарету, тушу ее в специальной урне, обнимаю, утыкаюсь в шею: напряженный. Как скала.

— Не злись, мой зверь, ты вне конкуренции, — шепчу в его кожу.

Глава 22

Вероника

Мы едем домой в тишине. Виктор не сказал мне и слова. Внешне спокоен, сосредоточен, ведет машину, внимательно следя за дорогой. От него веет холодом. Тоже молчу, хотя могу начать оправдываться. Но из его уст не прозвучало ни одной претензии и вопроса. Не вижу смысла заводить разговор, если мужчина не настроен. Наблюдаю за ним внимательно, не отводя глаз, изучаю. Это что-то новое, еще мной не прочувствованное. Не знала, что он может быть таким холодным. Сейчас Виктор похож на моего брата, одна и та же тяжёлая аура ярости, власти, надменности, высокомерия.

Виктор паркует машину во дворе, выходит первый. Я сижу на месте, хотя всегда выходила одновременно с ним. Мне хочется вывести его на контакт, диалог, скандал. Хоть что-то, но не это холодное молчание. Я не злюсь, я изучаю новую сторону моего мужчины.

Виктор обходит машину, открывает дверцу и подает мне руку. Пауза, заглядываю ему в глаза, там полная непроницаемость. Вкладываю руку в его ладонь. Я все равно ему доверяю. Сжимает, немного сильнее, чем положено, помогая выйти. Руки не отпускает, ведет в дом. Покорно иду.

Он помогает мне снять пальто, вешая его на вешалку в шкаф, и раздевается сам, пока я переобуваюсь. Как всегда, обнимаюсь со встречающим нас Зефиром. Зависаю с ним в прихожей, глажу. Виктор уходит на кухню. Иду за ним, опираюсь бёдрами на край стола, наблюдая, как он достает виски, кидает в стакан много льда, плескает алкоголь, громко захлопывает холодильник.

Делает несколько глотков, осматривая меня.

Сглатываю.

Мурашки по коже.

Я не знаю такого Виктора, но хочу познакомиться.

Его ревность, как ледяной ураган, сносит меня.

— Давай, скажи, спроси, не молчи, — предлагаю я ему.

Зло ухмыляется, смотря на меня исподлобья. Выпивает еще несколько глотков.

— Иди отдыхать, сейчас мы не будем разговаривать, — четко отвечает он, играя льдом в бокале.

— Почему не сейчас? — нарываюсь, конечно, медленно иду к нему.