Твое прикосновение

От этих слов у Джеймса что-то заныло внутри. Все его тело напряглось. Ему показалось, что он слышит скрытые намеки сладострастной женщины. Такой женщиной могла бы стать Лидия, если бы позволила себе это.

Странное состояние овладело виконтом. Оно походило на хорошо знакомое ему любовное влечение, однако чувство к этой девушке было непонятным, что представляло немалую опасность для его душевного равновесия. Теперь ясно, что гулять под дождем в грозу – одно из любимых ее занятий.

Джеймс вдохнул полной грудью. Теперь и он чувствовал восхитительный запах роз. Но Лидия не права, цветам совершенно не нравился дождь. Просто от дождя лепестки раскрывались под ударами тяжелых водяных капель.

Девушка искоса посмотрела на молодого человека. Их взгляды встретились. Джеймс предполагал, что его влечение к ней было лишь мимолетным интересом, недолгим безрассудством. Но, оказывается, он ошибался.

– Это вы так забавляетесь? – поинтересовался Джеймс.

Лидия нахмурила брови. Она пожалела, что чересчур раскрылась перед этим человеком.

Туман сгущался и был теперь молочно-белым. Лидия заулыбалась, но быстро погасила улыбку. Ну что ж, понятно. Видимо, ей все еще хочется побыть одной и его присутствие только мешает. Она не собиралась выказать даже малейшую радость от того, что Санберн оказался рядом с ней. И такое ее поведение выглядело странным, похожим на предательство.

Санберн внезапно вспомнил тот день, когда узнал, что творит Боуленд с его сестрой. Он вновь испытал тот бессильный гнев, который заполнил всю его душу. В тот день он не нашел для Стеллы правильных слов. Джеймс многим бы пожертвовал, если бы сумел тогда толком объясниться с сестрой. «Боже мой, – сказал бы он. – Да я просто прикончу этого сукина сына. – И еще сказал бы: – Почему же ты раньше молчала?»

Джеймс не собирался рассказывать об этом Лидии. Вместо этого он взял ее под руку и повел к сараю для лодок.

Сначала она молча сопротивлялась, что давало виконту удобный предлог выплеснуть свое раздражение. Он крепче сжал Лидию за руку и почувствовал, как она напряглась: все сильное, молодое тело девушки изготовилось к противодействию. Джеймс догадывался: Лидия убедила себя, что она уже немолода для свободного и живого проявления чувств. Однако ей было не под силу утихомирить свою чувственную плоть. Она не могла заставить свое тело быть глухим к прикосновению мужских рук, не могла игнорировать интерес Джеймса к ее телу, его умение доставить удовольствие, причем такое, о котором она и не мечтала.

Они вошли в маленький сарай. Вдоль одной из стен висели весла, стоял запах воска и лака для дерева. Лидия отпрянула назад, промокшие отяжелевшие юбки зашуршали по доскам пола. Джеймс встряхнул головой, испытывая детское удовольствие от того, что капли воды полетели прямо ей в лицо. Ему самому было бы трудно объяснить это внезапное острое желание вызвать хотя бы какую-то ответную реакцию со, стороны Лидии. Это желание подталкивало Джеймса к тому, чтобы схватить девушку, встряхнуть изо всех сил и заставить ее обратить на него внимание.

Однако Лидия не доставила ему такого удовольствия. Она сосредоточенно принялась разглаживать свои юбки. Девушка долго возилась с ними, пока наконец при полном взаимном молчании не поняла со всей очевидностью, что такое занятие больше не может служить предлогом игнорировать присутствие мужчины. Тогда Лидия подняла голову, и от удивления у нее округлились глаза – все это время виконт пристально разглядывал ее.

Лидия вовсе не притворялась. Она как будто забыла о его присутствии. Ее спутник мог рассердиться, но этого не произошло. Боже, сколько же раз он выставлял себя полным идиотом перед ней! А Лидия так и оставалась наивной. Ну как взрослая женщина могла быть настолько неуверенной в собственном обаянии и привлекательности?

Неожиданно Лидия заговорила:

– Я скучаю по деревне. Мне так душно в городе. – Уловив легкую извиняющуюся интонацию, Джеймс догадался, что девушка решила прервать затянувшееся молчание.

Однако Джеймс слушал ее гораздо внимательнее, чем она могла предполагать. В голосе девушки было что-то особенное. Несомненно, он замечал это и раньше. Еще при их первой встрече Джеймс отметил некую хрипловатость голоса, едва уловимую в ее тщательно выверенных интонациях речи. В ней угадывалась за внешней робостью и манерностью твердость характера. Какая же она скрытная!

Но ему она сможет рассказать все. Она будет говорить вновь и вновь о чем угодно, пока не перестанет бояться откровенно высказывать свои мысли.

Однако он ограничился легкой улыбкой.

– В таком случае вам стоило бы заняться садоводством. А вот бегать в грозу под дождем – довольно экстравагантное и глупое занятие.

Брови девушки взметнулись вверх.

– Виконт, – начала Лидия с интонацией заботливой няни, укоряющей непослушного малыша. – Уж не вы ли собираетесь давать уроки этикета? Вообще-то я привыкла считать, что вы не самый большой его знаток.

Глупышка! Она еще этого не поняла, но ее игра уже подошла к концу. Ее чопорность и холодность больше не обманет его.