Твое сердце будет разбито

Только перед тем, как заснуть, она поняла важную вещь. Поцелуи были прекрасными, от них голова кружилась и бабочки порхали в животе. Но страшно было не благодаря ему, а благодаря разговору. Она рассказала ему то, о чем долгое время молчала, и стало легче.

«Ты не такая, как остальные».

Дилара засыпала с этой мыслью.

Не такая. Она особенная. По крайней мере, для него.

Глава 48. Вместе

С момента нашего первого поцелуя прошел почти месяц, но мне казалось, что всего лишь день. Потому что время рядом с этим человеком ускорялось, и тогда я поняла, что счастье ускоряет ход часов. Слишком уж оно скоротечное.

Мы просто продолжаем общаться. Гуляем вместе или же я прихожу к нему в гости — к сожалению, ко мне не получается из-за отчима. По чуть-чуть узнаем друг друга. Много целуемся и держимся за руки. Дима никогда не позволяет себе лишнего, но я не могу назвать его скромным, да и себя — тоже.

Мне нравится касаться его волос, обнимать за плечи, тереться носом о щеку, к вечеру чуть-чуть колючую. Нравится слушать, как он забавно ругается, когда со своей пати идет на очередного босса и проигрывает. Нравится держаться за его пояс, когда мы мчимся на мотоцикле по пустым дорогам. Нравится быть рядом и чувствовать себя нужной.

Я не знаю, откуда в нем столько нежности, наверное, даже больше, чем во мне. С виду Дима сильный и смелый, и смотрит на людей так, что они отводят глаза — боятся его. Но на самом деле у него хрупкое сердце, все в трещинах от человеческого равнодушия. И я хочу сделать все, чтобы его защитить.

***

Мы зашли в школу, держась за руки — я и мой Дима. Прошли по коридору, дружно положили вещи в свои шкафчики, поцеловались украдкой, прикрыв свои лица дверцей. Потом, все так же не отпуская друг друга, поднялись на второй этаж и зашли в кабинет. По традиции на нас все время смотрели, но меня это перестало смущать. Пусть смотрят. Главное, что рядом Дима, а все остальное не важно.

Теперь он — мой настоящий парень.

Нам больше не нужно играть и притворятся.

Кинув на парту рюкзак, я заметила на себя пристальный взгляд Малиновской и кивнула ей. Она тотчас отвернулась. Лика и ее подружки в последнее время стали примерной девочкой, и я их почти не замечала. Есин старался не отсвечивать и, кажется, до сих пор боялся Барса. У меня было такое чувство, что он даже ходить рядом с ним опасается. А остальные и вовсе будто забыли, что когда-то сделали меня крысой и буллили. Милана и близняшки постоянно пытались набиться в подружки, но зачем они мне были нужны, когда рядом оставалась Дилара? Ее общества и общества Барса и Лехи мне вполне хватало. Мы несколько раз гуляли вчетвером, и, надо сказать, это было весело.

Барс сел на свое место, а я — на парту рядом с ним. Откинувшись на спинку стула, он смотрел на меня снизу вверх с лукавой улыбкой, а я болтала ногами и улыбалась в ответ. Я поймала себя на мысли, что мы не можем оторвать друг от друга взгляд все это время. Это будто болезнь, зависимость — хочется смотреть на Диму каждое мгновение.

Он больше не пугал меня и казался милым котиком, правда, вспыльчивым и дерзким, но ведь все котики такие, правда? Топни рядом с ними или пошелести бумажкой, и они вскочат, распушив шесть на хвосте и выгнув спину.

— Ты сделал математику? — спросила я.

— Ну так, — уклончиво ответил Барс.

— Что это значит? — нахмурилась я.

— Частично, — отмахнулся он.

— Показывай.

Дима нехотя отдал мне потрепанную тетрадь, и я стала проверять уравнения, чувствуя себя строгой учительницей. Да, я продолжала помогать ему с уроками, но мне не хотелось, чтобы он просто переписывал готовые ответы. В конце концов, для этого есть не я, а решебник. Поэтому я решила немного позаниматься с ним. С математикой у меня все было хорошо — спасибо репетитору из родного города, с которой мы заранее прошли весь курс старшей школы. Да и объясняла я вроде неплохо. К тому же за каждое правильно выполненное задание Дима получал от меня баллы. Когда баллов становилось определенное количество, я исполняла одно его желание.

Иногда мы занимались вчетвером — я, Дима, Дилара и Леха, и тогда я чувствовала себя настоящей учительницей, которой приходилось объяснять им простые вещи. Но это нравилось мне. К тому же наши посиделки всегда заканчивались тем, что парни заказывали пиццу или суши, а потом мы шли гулять. Эти дни были особенно теплыми.

В кабинет вошли Дилара и Леха. Кажется, подруга за что-то обиделась на него, поэтому скрестила руки на груди, шла позади парня и сверлила глазами его спину.

Леха и Барс ударились кулаками вместо приветствия, а Дилара обняла меня и звонко чмокнула в щеку. Она была очень тактильной, и если раньше я мало обнималась с подругами, то теперь делала это постоянно.

К парням подошел Вал, и они живо обсуждать очередную игрушку на «плойке». К ним присоединились еще двое парней из параллельного класса. Ребята столпились вокруг нашей парты, а Барс, будто невзначай, он положил руку мне на колено, будто показывая этим небрежным жестом, что я — его.