Твое тело – моя тюрьма

Стив наклонился к ней через открытое окно, и вытер слезу с ее щеки.

– У меня миссия – превратить пустыню в оранжерею. Трудности люблю. Спокойной ночи, ок?

Она схватила его ладонь и покрыла поцелуями.

– Прости меня еще раз, Стив. Поеду. Спокойной ночи…

Стив рассеянно махнул ей рукой, с тревогой наблюдая за исчезающим автомобилем своим черничным взором.

Мишель встретилась глазами с Тави в зеркале дальнего наблюдения.

– Что со мной происходит? Может, Стив прав! Наверное, все эти ночные кошмары делают меня какой-то агрессивной. Я была готова прирезать их обоих.

– Месть не лечит, – спокойно звучал в ее голове Тави. – Смерть любовника моей девушки, Рокса, не помогла мне ощутить себя полноценным мужчиной. Я прокручивал в памяти его вспоротый живот тысячи раз… Я так же мучаюсь вопросом, почему Альрами предпочла его мне? Его кровь не смыла моего попранного самолюбия, понимаешь? Эта жертва бессмысленна.

– Ты говоришь о его жизни или твоей свободе? – она не могла удержаться, чтобы не нанести очередной удар сарказма.

– Обо всем.

– Ок.

Когда Мишель подъехала к своему дому, то с изумлением увидела знакомый «жук» с наклейкой, изображающей плейбоевского зайчика. Девушка припарковалась и услышала, как Фред крикнул рыжей девушке за рулем:

– Увидимся на работе, Орхидея моя!

Мишель успела в сердцах стукнуть ногой розовый бампер и заорала на ухмыляющегося у порога отчима:

– Кто эта шлюха? Что ты ей посулил? Зачем ты подослал ее к моему парню?

– Да, это я подослал ее, медовая моя! Это моя невеста, моя личная шлюха, можно сказать. Ее зовут Либерти. Неплохая актриса, не правда ли? – Отчим захлопал в ладоши от радости, что его план сработал!

– Тупые у тебя шутки! – Мишель запустила в отчима ключами от машины.

Тот поймал их и выпятил губы:

– Ты мечтала снова сесть за руль! Я тебе помог! Из лучших побуждений старался! Я заслуживаю поцелуйчика?

Падчерица вбежала в дом, передернувшись от возмущения и отвращения. Ей не верилось, что отчим разыграл комедию, наняв свою любовницу-стриптизершу, подослал ее к Стиву якобы заказать платье, но на самом деле – разжечь огонь ревности.

– Это мой ранний рождественский подарок тебе! Ты же мечтала снова сесть за руль! Неважно, каким образом твоя милая попка оказалась на водительском сиденье! Мечты сбываются! – крикнул он ей вдогонку.

Оставшись один, Фред, как Тарзан из мультфильма, ударил себя в грудь со словами:

– Альфа-пес все контролирует!

Мишель прошла в ванную и уставилась в зеркало. Ей было стыдно за свое поведение в доме Стива.

Что это была за иллюзия с ножами? Неужели сущность Тави меняет меня изнутри? Или ночные кошмары непоправимо подточили мою психику?

Вскоре ее отражение исчезло и на месте него появилось лицо узника.

– Тави, а как Смотрящий измеряет твой срок заключения? Годами? Неделями?

– Мой срок измеряется пролитой кровью.

Глава 22 Месяцы без реабилитаций

Октябрь и ноябрь были месяцами свободы, свободы от «реабилитаций». У Стива было больше времени работать над своими проектами, что сделало его отца очень довольным.

Мишель нравилось вытаскивать маму на свежий воздух. Девушка могла ее поднять, посадить в инвалидное кресло и вывезти на задний двор. Глаза Анжелики были открыты, но лицо оставалось безэмоциональным.

Птицы пели, ветер играл с листвой и травой, белки гонялись друг за другом на аккуратной зеленой лужайке. Камелии, дубы и олеандры благословляли теплый, субтропический климат без снега. Мишель укутывала мать в теплый плед в ветреные дни.

Нередко она искала черты узника с глазами цвета лаванды в своем отражении на стекле окна.

– Тави, ты мне как брат! Ты меня понимаешь, ты действительно знаешь меня.

– Я думал, мое присутствие тебя раздражает, – ответил узник.

– С одной стороны, да. А с другой, страшно быть одиноким с чувствами вины и сожаления. Знаешь, я скучаю по объятьям матери. Жаль, что ты не можешь ее исцелить…

– Я попытаюсь ее исцелить, как только обрету свободу. Я должен оказаться в ее теле, понимаешь?