Твой дядя Миша

Вахтанг. Граница позади, но помни, что пограничники могут идти по нашим следам. Может быть, мы и сейчас окружены в этом лесу, где люди перекликаются, как волки.

Издалека доносится волчий вой. Все замирают. Молчание. Затаенная тревога. Вой остается без ответа.

Арчил(шепотом). Как самого себя, знаю я эти горы, леса и ущелья. Каждый камень знаком мне, как родинка на моем лице.

Проводник скрывается и пропадает в темноте.

Вахтанг. Что же нам теперь делать?

Арчил. Подождем возвращения проводника. Если путь свободен, мы спустимся к деревне. Я помню: где-то у ручья должна быть тропинка.

Вдруг послышался какой-то шум. Все четверо притаились и смолкли.

Это сова, проклятая птица!

Вахтанг. Где же проводник?

Арчил. Если бы ты знал, Вахтанг, как бьется сердце.

Вахтанг. От страха?

Арчил. Кто говорит о страхе! Если бы вы только знали, как близки мне эти горы и ущелья, сладкий шепот этих лесов.

Вахтанг. Замолчи!

Арчил(шепотом). Вахтанг! Подумай только! Я должен пройти мимо своего дома и не войти в него… Шестнадцать лет я не видел семьи. Мой брат Надир был еще тогда мальчиком, похожим на веселого медвежонка. Теперь, он, наверно, взрослый мужчина. Я не могу его обнять, я должен пройти мимо него. Маленький Дато тогда лежал еще в колыбели. Бедная наша мать умерла от родов. Если я встречу брата, мой брат не узнает меня, и я должен пройти мимо него. Я не смогу даже поклониться праху моей матери. Я должен пройти мимо кладбища…

Вдруг в ущелье покатился камень. Шум. Все четверо залегли и схватились за оружие. Камень, должно Сыть, застрял в кустарнике. Шум прекратился. Долгое молчание.

(Шепотом.) Кажется, кто-то пробежал между деревьями.

Все напряженно вглядываются.

Вахтанг(шепотом). Тебе почудилось.

Арчил. Это мог быть зверь. (Шепотом.) Молчите. Здесь каждый куст дышит пограничниками, каждая скала имеет уши, на каждом шагу расставлены капканы.

Вахтанг(шепотом). Зачем, Арчил, ты, как гончую собаку, спустил язык по следу своих воспоминаний? Кому нужна твоя болтовня? С такими нервами надо было оставаться по ту сторону границы. Лучше возвращайся обратно. Ты нам накаркаешь беду.

Арчил. Чем же я провинился перед нашим общим делом?

Вахтанг. Расчувствовался, как девочка. Ты забыл, что ты на чужой земле. И нет у тебя здесь ни дома. ни семьи. А если умрешь, то и земля не примет здесь тебя в свое лоно. (Шепотом, передразнивал Арчила.) «Бьется сердце»! Будто у меня нет сердца и оно не бьется! А ты судьбу нашего дела топишь в детских воспоминаниях, сладких и липких, как дикий мед. Эх ты, сорокалетний ребенок!..

Арчил. Тише.

Раздался осторожный шорох. Прислушиваюся.

Это проводник.

Проводник крадучись входит. Делает знак следовать за ним. Осторожно идут пять теней. Вдруг из темноты раздался звонкий голос Надира: «Стой на месте! Дороги нет!» Диверсанты застыли. Это длится мгновение. Затем все бросаются бежать. Надир выскакивает из тьмы на тропинку.

Надир. Стой! Стой, я говорю! (Стреляет.)

Один из бегущих падает.

(Замечает убегающего проводника.) Отец! Неуже; и это ты? Остановись! Отец! Я убью тебя!

Проводник падает на землю и катится по тропинке вниз, в ущелье. Арчил стреляет в Надира.

Проклятый!.. (Зашатался. Ранен. Снова стреляет.)

Трое оставшихся диверсантов, спрятавшись в кусты, продолжают обстрел.

(Стреляет, кричит.) Сдавайтесь, сдавайтесь! А то всех перебьем!

Далеко па заставе выстрелы.

Вахтанг. Надо спасаться.

Трое диверсантов выбегают из засады и, отстреливаясь, бегут. Один из них падает, сраженный пулей Надира.

Надир. Стойте! Все равно далеко не уйдете!

Арчил и Вахтанг, отстреливаясь, скрываются в лесной чаще.