Твои фотографии

Она даже дважды выбрасывала кассету, но оба раза он просто покупал чистую и записывал песню заново. Нынешняя кассета была еще ужаснее, потому что за два года ее так заездили, что это была уже не мелодия, а жалобный вой. Но Элисон успела так привыкнуть к ней, что просыпалась при первых же звуках и успевала нажать на «паузу», не давая исполнителю разразиться причинаниями на полную катушку.

Бойфренд Элисон так упорно подвергал ее прослушиванию этой песни для того, чтобы напомнить об одной мелкой неверности, совершенной ею на втором курсе университета. Поначалу Эдриан относился к этому наказанию со всей серьезностью, но после того как сам был пойман на том же, начал воспринимать это как затянувшуюся шутку, от которой не следует отказываться, по крайней мере пока они вместе.

Уже год Элисон и Эдриан жили вместе с сестрой Элисон, потаскушкой Сьюзан. По-другому и не скажешь, да и к тому слово «потаскушка» звучит лучше, чем «шлюха», от которого веет заразой. Но Сьюзан ужасно гордилась своей популярностью среди мужчин и одно время даже собирала коллекцию презервативов на своем подоконнике. Узнав об этом, Элисон потребовала, чтобы она избавилась от них. К несчастью, не придумав ничего лучшего, Сьюзан просто собрала их и выбросила из окна в соседский садик; через десять минут Элисон пришлось разбираться с разъяренным соседом — один презерватив прилепился ему на лоб, а другой плавал у него в чае.

Когда Элисон только начала работать, она ужасно боялась, что сестра соблазнит Эдриана. До сих пор ее единственным правилом приличия было не приставать к родственникам и не отбивать дружков у Элисон. Но Элисон опасалась, что скука и постоянное совместное пребывание дома могут послужить Сьюзан отличным оправданием для того, чтобы трахнуть Эдриана. Каждый вечер, приходя домой, она присматривалась, не изменилось ли их поведение, и пыталась обнаружить неуловимые признаки того, что они трахались, пока она была на работе. Может, конечно, они были гениями конспирации, но пока что ей казалось, что они искренне не хотят ее огорчать.

Или же Сьюзан просто боялась последствий ее гнева. Невзирая на то, что в личной и профессиональной жизни ей было глубоко наплевать на чувства окружающих людей (особенно это касалось работы в ночном клубе, где ее называли не иначе как «цепная сука»), она, похоже, всерьез дорожила своей домашней жизнью и понимала, что не стоит рассчитывать на снисхождение, если сестра застукает ее с Эдрианом.

До того как Элисон получила работу личного ассистента Мартина Пауэлла, главного редактора журнала «Форс», они втроем наслаждались затянувшимся детством, существуя на подачки родителей, пособие от биржи труда и случайные заработки. Теперь Эдриан и Сьюзан продолжали такую жизнь без нее, проводя дни так, как могут это делать только те, у кого времени девать некуда. Последние пару недель они занимались тем, что перебирали обширную коллекцию музыкальных журналов Эдриана и пытались воссоздать ключевые моменты новейшей истории поп-музыки. Придя накануне домой, она застала их танцующими по комнате с четырьмя поролоновыми манекенами — они заявили, что это роботы, а они пытаются изобразить выступление группы Крафтверк» на фестивале «Трайбал Гезеринг» в 1997 году.

Дорога Элисон на работу была долгой и мучительной: сорок пять минут тряски в двухэтажном автобусе. Добравшись до офиса «Форс» в Юстоне, она каждый раз испытывала настоящее облегчение. Офисы большинства ее друзей, работавших, как и она, в редакциях журналов, ютились в переоборудованных фабричных зданиях на востоке Лондона. Может, они и отличались стильным дизайном интерьеров, но как-то это не смахивало на настоящую работу, когда хипповатые ребята в мятых шмотках тусуются на диванах из обрезков пенопласта. Ей гораздо больше нравилось работать в настоящем небоскребе. Элисон импонировали традиционные интерьеры из стекла и металла, просторные офисы и то, что она работает именно в мужском журнале. Включая все, что из этого вытекает. Ей, как и всем остальным женщинам, было приятно ощущать нелегальность своего пребывания на сугубо мужской территории. Классно было и то, что все мужчины редакции осознавали свое особое положение. Бесконечные статьи, посвященные лосьонам после бритья, костюмам и способам удаления щетины оказывали на них потрясающий эффект: каждое утро она имела счастье лицезреть офис, заполненный холеными представителями мужского пола.