Твой не любимый

— Зачем? — рычал он, нескрываемо выражая свое недовольство.

— Потому что я не готова смотреть, как ты погибаешь здесь в этой кровати, как забываешь о себе! — отвечала я, поднимая тон.

Влад мрачно посмотрел на меня, но я не отвела взгляд и схлестнулась с ним, глядя настойчиво с решимостью. Хотя мне было по-настоящему страшно.

— Ты думаешь, это что-то изменит? — ворчал он.

— Не знаю, но это изменит тебя! Позволит почувствовать себя иначе! — отрывисто сказала я, беря его отчаяние в кулак.

— Но это не вернет мне ноги!

— Не вернет…но это вернет тебе частичку тебя самого. Неужели ты хочешь выглядеть как жалкий и вонючий бомж? Я полюбила совсем не такого Влада…Если бы Полина или твоя мама увидели тебя они бы пришли в ужас! Ради дочери возьми себя в руки и хотя бы побрейся!

Он хмуро уставился на меня, и в тот момент я поняла, что пришло время рисковать.

— Ладно, давай посмотрим, что ты можешь сделать. Но только быстро и без лишних слов! — бросил он, словно выплевывая каждое слово.

Я улыбнулась в ответ, зная, что эта победа — шаг к перемене. Мы принялись за работу, и каждое движение, каждое касание триммера вызывало в нем струю агрессии. Но я стояла на своем, убежденная, что в этой борьбе не проиграю. В конце концов, когда его всклокоченный бомжацкий облик преобразился под моими руками, он посмотрел на себя в зеркало со смешанными чувствами гнева и удивления.

— Ты что, думаешь, ты что-то изменила? — прорычал он, но в его голосе звучала неуверенность.

— Мы это сделали вместе. И я думаю, это шаг вперед, — ответила я, с твердой решимостью в глазах.

После этого мы не разговаривали до следующего дня, но наша взаимная агрессия таяла, как снег под первыми лучами весеннего солнца. В тот момент я почувствовала, что, возможно, в этой затененной комнате появился луч света. Маленький, еще очень тусклый и тонкий, но появился.

Спустя день я решила попробовать еще раз. Помимо стрижки и бритья, мне хотелось показать ему, что в его жизни все еще есть место радости и тепла. Я помнила о его любви к сладостям и решила приготовить любимый пирог с вишнями. Во время приготовления запах свежего теста и сладкой начинки наполнил кухню.

С нетерпением ожидая его реакции, я несла поднос с пирогом в его комнату. Влад лежал, закрыв глаза, словно пытаясь отгородиться от окружающего мира.

— Влад, добрый вечер, я приготовила твой любимый пирог. Попробуй, может быть, это хоть немного поднимет твое настроение, — мягко сказала я, улыбаясь.

В ответ на мои слова он резко открыл глаза, взгляд его был полон бессилия и разочарования.

— Не нужно, Алина! Я не прошу твоих пирогов и твоей заботы! — отрывисто заявил он, отталкивая поднос с пирогом так, что он перевернулся, а начинка разлетелась по кровати.

— Внутри поднялась волна отчаяния, и я вся подобралась, стараясь не сорваться, стараясь удержать себя в руках.

— Влад, я только хочу помочь тебе, быть рядом. Почему ты так категорично отвергаешь любую помощь? — спросила я, не глядя ему в глаза. Я смотрела на брызги от пирога на чистой постели. Они были похожи на пятна крови.

— Потому что я не нуждаюсь в твоей жалости и твоих жалких попытках мне угодить! — выругался он, словно извергая на меня всю свою ярость.

Внутри больно кольнуло от его слов, но я решительно подняла голову.

— Влад, я не пытаюсь тебя жалеть. Я хочу быть с тобой, поддерживать, помогать. Почему ты не понимаешь, что я здесь не для себя, а для тебя? — прошептала я, глаза мои заполнились слезами, которые я старалась сдерживать.

— Для меня? Это я заставил тебя здесь быть! Дай я тебе свободу ты бы свалила, как только смогла. Так что не надо мне тут ломать комедию.

Он отвернулся, не желая встретиться со мной взглядом. Без слов махнул рукой, как бы говоря: "Уйди". Спустившись вниз, я чувствовала, как все внутри разрывается от боли. Нет никаких изменений. Только ненависть, только сплошной ад. Но, глядя на его закрытую дверь, я поняла, что я не сдамся, пока не добьюсь того, чтобы свет вернулся в его мир. И в мой вместе с ним. Мы оба прокляты и наказаны и нам вместе гореть в этом пекле. Я его не оставлю!

***

Прислуга, санитар и помощник моего мужа появились спустя несколько дней. Мы в очередной раз повздорили с Владом с самого утра, он пытался снова закрыть все окна и шторы, но я отстояла приоткрытое на проветривание окно у стены и гардины.

Я вышла из комнаты Влада, оставив его наедине со своими демонами, и направилась к Богдану. Тот стоял у входа, прикурив сигарету, и я подошла к нему с решимостью в глазах. Я должна попробовать. Это мой шанс.

— Привет Богдан, у меня есть идея, как мы можем сделать ему лучше. — начала я, взволнованная своим планом. И уверенная, что мне скорей всего откажут.

— Алина, мы уже пробовали многое. Он против всего и всех, — ответил Богдан, выдыхая дым.

— Но у меня есть предложение, которое может сработать. Что если мы привезем Полину, его дочь? Может быть, ей удастся вытащить его из этой тьмы. — предложила я, затаив дыхание и сжав пальцы.

Богдан покачал головой. — Алина, он отвергает все и вся. Даже свою дочь. Я не уверен, что это будет хорошей идеей.