Твой пока дышу (СИ)

Как влюблённая до чёртиков женщина, стремящаяся всем своим естеством в объятия своего мужчины. В распростёртые, проигнорировать которые будет равнозначно смачной такой пощёчине.

Прильнула. Подхватил.

А что, блин, оставалось?! Если бы остановилась в шаге, можно было бы не мечтать получить ответы на свои вопросы. Да, манипуляция чувствами. Да, гореть мне в адском пламени. Но если что-то случится с Пашей, я сгорю ещё при жизни.

– Линда, детка… – хриплый, щетиной шею царапает, грудную клетку душащим объятием сдавливает. – Чуть с ума не сошёл, почему не отвечала? Злишься? Чёрт, конечно, злишься… я кретин! Я полнейший кретин! Как я рад, что ты приехала… скоро всё закончится. День, не больше, я обещаю!

Как же, чёрт возьми, стыдно! Как нестерпимо тошнотворно! От себя, от лицемерия этого, от того, что не могу ответить взаимностью. Не теперь…

– День? – переспрашиваю вяло, продолжая мысленно чихвостить себя.

– Максимум! – выпаливает с чувством и в порыве припечатывается своими губами к моим.

Чувствую прикосновение. Чувствую жар в точке контакта. Внутри, как не прискорбно, полнейший штиль. Ни трепета перед новым и неизведанным не осталось, ни первобытного желания. Глухо. Тишина.

– Расскажешь? – усиленно делаю вид, что не очень-то горю желанием слушать, но вопрос, вроде как, напрашивается сам собой.

Вспоминаю, что по всем канонам обижаться должна именно я, делаю шаг назад.

– Конечно, заходи!

Эмир следует за нами тенью, старательно исполняя роль охранника и разбавляя мою ложь ещё большей ложью, Дима трогательно поддерживает моё отвергающее его прикосновения тело за талию, я же иду на мировую со своей совестью, окончательно убеждая саму себя в том, что делаю это исключительно в целях безопасности Паши.

– Кофе? – спрашивает заискивающе, и я согласно киваю. – В общем, он заезжал днём, после двенадцати, – рассказывает охотно, – Второй, Павел, помнишь его?

– Ага, – брякаю коротко, пряча взгляд и от Димы, и от Эмира. Последний во мне уже дыру прожёг, всё пытается что-то высмотреть. Чёртова пробежка от ворот!

– В общем, он успел прогнать пару теорий, но там голяк полнейший. Заставил меня проверить имущество на сохранность, дотошный, по пятам ходил, но всё цело, чему мы оба, вопреки здравому смыслу, абсолютно не обрадовались. Потом у него там что-то щёлкнуло и он уехал. Уверял, что день – максимальный срок.

Быстрые переглядки с Эмиром и его вопрос хозяину дома:

– Он звонил после этого?

– Нет, сказал приедет уже с результатом, – отвечает, но напрягается Дима.

– Ты всё правильно понял, Дмитрий, – подтверждает его догадку Эмир, – он не выходит на связь уже слишком давно. Покажи то место, где его осенило и постарайся вспомнить о чём вы в тот момент говорили.

– Дерьмо, – морщится Дима и ставит передо мной чашку кофе. – Линда, побудь тут, ладно?

Если бы я была настроена на дальнейшие отношения, я бы взбесилась. Поставила бы на место, приземлила и заставила воспринимать меня всерьёз, но я лишь потупила глазки и пролепетала тихонько:

– Не хочу оставаться одной…

Гореть. В аду, – окутывает отвращением внутренний голос.

– Пошли, – сдаётся Солнцев и ведёт нас в самую дальнюю гостевую спальню. Подходит к окну, закрывает его и рычит вполголоса: – Заебала его шавка. Последние часов шесть не затыкается…

– Чья? – навострят уши Эмир.

– Соседа, – отмахивается Дима. – Короче, сюда зашли. Он постоял, походил и сказал, что через сутки уладит.

Эмир крайне медленно моргнул, но спросил без раздражения:

– О чём говорили?

– О Линде, – не слишком внятно выталкивает Солнцев и косится в мою сторону.

– Конкретнее, Дмитрий, – пальцы на руках дрогнули, но кулаки он так и не сжал. Зато у меня внутри всё сжалось до крошечных размеров.

– Вопросами задолбал. Давно ли знакомы, часто ли видимся, почему кольцо купил, если даже не трахнул ни разу, – вяло перечислил Солнцев. – С хера ли это вообще связано? Так ему и ответил. Ну, потрындели за жизнь больше, компанейский.

– Про Надю тоже рассказывал? – я начала прохаживаться комнате, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

– Да как-то к слову не пришлось, – слышу ответ, возвращающий ориентиры в пространстве.

Останавливаюсь, сбиваю прилипшие к подошве песок и грязь о другую ногу, вышагиваю дальше.

– Да, кстати, он босиком был, – вспоминает Солнцев. – Хер знает, важно или нет, но точно странно без носок классические ботинки пялить.

Опускаю взгляд, тактично умолчав, что пялить он планировал меня, вновь стряхиваю песок с ног и Дима тыкает в меня пальцем:

– Он так же делал, поэтому и вспомнил. Завтра домработница придёт, самого эта грязь достала уже… так, ладно. Потом мы вниз спустились, на веранду.

Бросает взгляд на меня, я киваю на дверь в ванну.

– Сейчас спущусь…