Твой последний шазам

Откуда-то доносилось сонное кудахтанье. Пахло сеном и живностью.

Собак оказалось три или четыре. Беспородные, дружелюбные шавки, которые услышав нас, взбрехнули пару раз, но стоило Максу зашуршать пакетом с костями, тут же примчались, задрав хвосты.

Мы запулили им подальше пару костей и, пока они дружно кинулись их искать, перемахнули сетку.

— Ты по двору пошарься, сараи проверь. Всё, что подозрительное — фоткай, — распорядился Макс. — А я попробую в дом заглянуть. Там с другой стороны подвал и балкон такой, что грех не влезть. Да, и кости не забывай собакам подкидывать, чтобы они за мной не потащились.

Собаки действительно вернулись, как только он убежал. Обнюхали мне ноги и стали тыкаться носами в пакет. Я кинул им ещё несколько костей и пошёл по ближайшим постройкам.

Все двери оказались не заперты, так что, скорей всего, Саши там не было. Но я всё равно из интереса светил внутрь телефоном. Большинство строений было забито инструментами и сельским инвентарём. Ступить негде, не то, чтобы прятать кого-то.

В курятнике от луча моего фонарика тут же поднялся такой гам, что я побыстрее захлопнул дверь.

И, чем больше я осматривался, тем тупее начинала казаться мне эта затея. Знал же, что фермеры — это просто азартное приключение для Макса, но всё равно повелся. Да и как не повестись, если от кукурузного поля до лагеря рукой подать, а Саша, как выяснилось, была местная и заблудиться никак не могла. А ещё она сказала, что дело «дурацкое», значит понимала, что рисково.

И тут вдруг я услышал стук. Отчётливый и равномерный, но негромкий, словно кто-то очень слабый бил по стене, пытаясь привлечь внимание. Быстро высыпал собакам остатки костей и пошёл на звук.

Вполне себе крепкий сарай, дверь плотная, но открылась сразу.

Внутри сильно пахло шерстью и опилками. Я посветил. Послышался яростный шорох и металлический лязг. Стук стал громче и яростнее.

С двух сторон тянулись длинные полки с клетками. В них под светом моего фонарика бешено заметались кролики. Я осторожно прошёл вперед. Отовсюду на меня смотрели перепуганные, кроличьи морды с блестящими глазами.

Стук шёл из угла. Я приблизился.

В самой дальней клетке — толстый белый кролик, плотно прижав к голове уши, что было силы долбил задними лапами по днищу.

Я облегченно выдохнул и громко почмокал. На секунду кролик затих, прислушиваясь, но потом снова задрал лапу, чтобы ударить, однако не успел он её опустить, как откуда-то снаружи раздался громкий, очень похожий на выстрел, раскатистый хлопок.

Собаки залились лаем, куры разорались.

Я был уверен, что это выстрел. Дёрнулся от неожиданности и бросился к выходу, но зацепился ногой о шланг и растянулся на полу. Падение было не сильным, я не ударился, но запаниковал основательно.

Что там произошло я боялся даже предположить, не иначе, как Макс всё же запалился. Стреляли ли фермеры в воздух или на этот раз на поражение?

Я осторожно приоткрыл дверь и выглянул.

Со стороны дома послышалось хлопанье дверей, отрывистые голоса и мат. Перебегая от сарая к сараю, я стал пробираться к забору.

Должен ли я сваливать или, если Макса поймали, как-то помочь ему? А если его подстрелили?

Но принять решение мне было не суждено. Из-за дома, то и дело озираясь по сторонам, вышел высокий, патлатый увалень с ружьем на плече, а за ним мужик постарше с силой волочивший за собой еле переставляющего ноги Дятла.

В первый момент я глазам своим не поверил, поэтому застыл, как парализованный, и увалень заметил меня.

Повинуясь первичному инстинкту самосохранения и, уже не думая ни о чём, я рванул к забору.

— Стой, тварь, — заорал он в спину. — Ноги отстрелю!

Угроза подействовала.

Я притормозил и осторожно повернулся.

— Иди сюда! — приказал увалень. — Спокойно. Без резких движений.

Я начал медленно подходить. Морда у него была рябая и страшная, а дышал он тяжело и хрипло. Я остановился на некотором расстоянии.

— Ну, что вломить тебе? — спросил он.

— Нет.

— Какого черта тебе здесь надо?

— Девушку искал.

— Нашёл?

— Нет.

— Может люлей всё же навешать? — кинул он через плечо мужику, державшему Дятла.

— Не. Геморроев не оберешься, — откликнулся тот.

Но увалень всё равно отвесил мне увесистый подзатыльник, а Дятлу дал пинка.

— Ублюдки малолетние. Куда их денем?

— В гараж давай, — сказал мужик.

Нас повели по гравийной дорожке, под ногами заскрипели камушки. Собаки, задрав хвосты, бежали рядом, думая, что происходит что-то веселое.

На крыльцо вышла растрепанная женщина в ночнушке.

— Чего натворили-то? — спросила она.

— Ничё, — увалень ткнул меня в спину. — На их счастье. Баранов сейчас приедет, заберет.

— А что хотели-то?

— Мы ничего плохого не собирались делать, — затараторил Дятел, взывая к ней. — Честное слово. Только проверить хотели, что Саши здесь нет.

— Кто такой Саша?

— Саша. Это девушка. Её мама в лагере работает, поэтому сама искать не могла пойти. И мы решили помочь.

— Соловьева что ли? — женщина спустилась с крыльца.

— Да! Соловьева, — обрадовался Дятел.

— Слышь, Коль, они про Ленкину Сашку, — сказала женщина увальню.