Твой силуэт в очертании света (СИ)

Они шли по деревне к выходу, и теперь у Нинель была возможность вдоволь насмотреться. Она жадно вглядывалась во всё, что видела — в дома, людей, скотину, птиц, важно расшагивающих по своим загонам, высаженные перед участками цветы, играющих, громко вопящих детей. Великолепие жизни, которое могло быть растоптано лапами тварей, ведомых ненавистью тумана. Нинель ощутила в глубине своей души злость. Это было новое чувство, суровое и непреклонное. Оно росло и крепло, обратившись твёрдой решимостью: вызнать всё про этот туман, и побороть его. Будь оно хоть кем — первородным богом, неуправляемой силой — они с Миреем не позволят ему и дальше творить бесчинства.

— На этом я вас покину, — сказала Нинель, когда они достигли ворот деревни.

Обернувшись к женщине, она снова поклонилась ей, но та приподняла её за плечо, заглядывая в лицо.

— Не стоит склоняться, дитя моё. Благослови вас с Воином Великая Мать. Я верю, вы оба ниспосланы нам небесами.

Нинель улыбнулась, сжимая в руке тёплую ладонь женщины. От неё веяло нежным материнским теплом — таким, какого Нинель ни разу в жизни не испытывала от Матушки.

— Доброго тебе пути.

Старейшина выпустила её ладонь, описав спираль с точкой. Нинель повторила жест, попрощалась и вышла из деревни, направляясь в сторону гор. Пройдя несколько аршинов, она обернулась, ещё раз окидывая взглядом деревню, которую Мирей спас от верной гибели. Из растущего тепла в груди словно вспыхнул костёр — она засияла, точно полуденное солнце.

Какой же Мирей всё-таки… невероятный.

С этой мыслью она отправилась в путь, который больше не казался таким уж долгим и непростым.

***

Нинель сидела на вершине, рассматривая рассыпанные по небу звёзды. Мысли её плавали в голове, мягко покачиваясь на волнах — она сама словно плыла куда-то в неведомые дали, уносимая лёгким течением.

В нескольких аршинах перед ней пространство вдруг подёрнулось рябью, и с лёгким щелчком из вихря чёрного дыма появился Мирей.

Сердце подпрыгнуло высоко и тут же рвануло вниз. Мирей завертелся, бегая глазами по местности и, завидев её, остановился и выдохнул. Напряжённые плечи опустились, с лица сползло суровое выражение. Оно смягчилось, как и взгляд, устремлённый в неё.

Нинель поднялась. Она отчего-то молчала. Мирей тоже молчал и только смотрел на неё, а в глубине глаз скрывалась страшная мешанина эмоций, от которых Нинель стало не по себе. Волнение, что назойливой мухой кружило вокруг с момента наступления ночи, и которое она так старательно гнала от себя, обуяло с новой могучей силой. Смотреть на него такого было выше её сил.

Она сделала первый робкий шаг навстречу. Второй, третий. И в нём словно что-то сорвало — Мирей стремительно приблизился к ней, распахнув объятия, и крепко прижал к себе. Его путанные, перемешанные эмоции хлынули в неё, точно горный ручей. Нинель подняла руки, обхватывая спину, и прижалась — доверчиво, с чувством, словно пыталась вобрать в себя все тёмные мысли и все страшные эмоции, вихрем сумбура кружащие в нём.

Широкая ладонь легла ей на голову — Мирей прижался к волосам щекой, выдыхая. Вихрь успокаивался, сменяясь чем-то тяжёлым, неподъёмным, от чего у Нинель в страхе сжалось сердце.

— Нинель, — прошептал он — так, словно прощался.

Сжав напоследок в объятиях чуть крепче, он выпустил её из рук, отступая, не глядя в глаза.

На нём почему-то не было плаща, только свободного кроя чёрная рубаха с широким рукавом. Без него он выглядел как будто проще, а ещё — беззащитней. Словно вычурный длинный плащ был его бронёй, которую он по какой-то нелепой причине утратил. Как фрукт без кожуры — нежная внутренняя суть оголилась, не скрываемая боле ничем. Он сильный — она знала — но, похоже, именно сейчас застала его в момент слабости.

— Мирей, — сказала она — голос дрожал, точно птичка в клетке. — Что случилось?

Он молча прошёл за мечом, поднял его, приладил на пояс. Часть брони вернулась — он твёрдо сжал губы, оборачиваясь к ней.

— Нам нужно прекратить это, — сказал он, глядя куда-то ей под ноги.

Словно не хотел смотреть в глаза. Словно… словно боялся.

— Пока не поздно… нам нужно остановиться.

Нинель не знала, почудилась ли ей некая двусмыслица в его словах, либо же нет. Прекратить что? «Борьбу» с тварями? Поиски истины? Либо же… их знакомство и образовавшуюся столь быстро и спонтанно связь? Ещё такую хрупкую, но оттого не менее сильную — по влиянию на её уставшее от одиночества сердце.

Нет, Нинель не согласна. Ни с одним из тезисов. Она упрямо тряхнула головой — он не имеет права решать за неё! Её жизнь и без того полна условностей, и Мирей в ней — единственное исключение. Её личный выбор, личная свобода.

— Нет. Нет, Мирей, мы не остановимся.

Он взметнул на неё глаза — удивлённые, распахнутые. Нинель шагнула ближе.

— Мы не можем отступить, только не теперь. Вдвоём мы сильнее — ты сам это говорил.

Мирей стиснул зубы. Кожа натянулась на скулах, делая лицо угловатым, отчуждённым. Безэмоциональным и пустым.