Твои верные друзья

Но что это?.. Под столбом, у кромки льда, что-то чернеет, слабо шевелится… Снег кругом измят, истоптан, забрызгав кровью. На снегу два тела. Два врага сплелись в смертельном объятии — Буян и другая овчарка, еще более крупная и мощная, чем он. Буян еще борется, но видно, что силы не равны.

Буян настиг чужую собаку у самого пограничного знака. Громадный черный пес с толстыми конечностями и массивной угловатой головой, размеры которой выдавали чудовищную силу его челюстей, неторопливо приближался к месту, где обычно переправлялся через речку и уходил на свою сторону. Он не впервые совершал этот путь, хорошо изучил его, и выполнял свою обязанность обстоятельно и равнодушно, как ремесленник выполняет ежедневную надоевшую и скучную работу.

Еще минута, и он оказался бы за пределами досягаемости. И тут Буян, нагнав, атаковал его. Буян намеревался, сбив врага с ног, впиться клыками ему в горло и задушить. Но он недооценил силу и опытность противника.

В то мгновение, когда Буян, как вихрь, налетел на черного, тот вдруг преобразился, точно электрическая искра пробежала по нему. В какую-то долю секунды, с быстротой и ловкостью, которые трудно было предполагать в нем по его виду, он успел отскочить в сторону; Буян ударил в пустоту, а чужая собака, обернувшись, в свою очередь сама напала на него. И вот тогда началась та страшная схватка у Горячего ключа, которую потом долго вспоминали на заставе.

На стороне Буяна была ловкость, подвижность молодости; черный пес превосходил его грубой силой, знанием приемов борьбы, несокрушимым упорством и выдержкой старого бойца. Борьба была жестокой и долгой. Буян нанес врагу множество ран, но черный выждал подходящий момент и беспощадные челюсти сомкнулись на плече пограничной собаки.

Напрасно Буян старался сбросить врага с себя. Он волочил его по земле, метался и рвался, — все было тщетно. Черный висел на нем. Он обладал весом дога и мертвой хваткой бульдога, и Буян начал уставать. Он попал в железный капкан. А черный, используя каждый удобный момент, как делают все бульдоги, медленно жевал и постепенно подбирался к горлу противника.

Да, это был опытный и хладнокровный убийца. Он не торопился, не старался ускорить развязку — он предпочитал действовать наверняка, зная, что жертва не уйдет от него.

Силы Буяна стали убывать, в сердце закрадывался ужас. Он начал понимать, что самому ему не вырваться из этих тисков.

Пионер Витя! Если бы ты видел сейчас своего друга. Как больно сжалось бы твое сердце при виде бедственного положения, в котором оказался твой любимец. Смерть уже стояла над ним. Лишь один человек мог сейчас спасти Буяна. И он, действительно, появился.

Пронин сразу понял, что грозит Буяну. Это заставило его напрячь остатки своих сил, чтобы поскорее придти на помощь овчарке. Не разбирая дорога, в потемневшей от пота гимнастерке, почти босой, он бежал напрямик по склону холма, полого спускавшегося к речке. Он был уже недалеко…

И вдруг что-то затрещало под ногами пограничника. Он почувствовал, что тело его теряет опору, куда-то валится… Василий попал в старую медвежью яму. Со страшной силой он ударился боком о что-то твердое, — тем самым боком, который три месяца назад пробила пуля диверсанта, — острая боль пронизала его всего, и, вскрикнув, он потерял сознание.

* * *

Пока разыгрывались эти события, Метелицын также успел уйти довольно далеко. Время от времени он с помощью Корда находил следы, говорившие о том, что краем лощины недавно прошел человек, и в начале чувствовал себя вполне уверенно.

Но потом уверенность постепенно стала оставлять его. Осветив фонариком очередной отпечаток человеческой ноги, к которому подвел его Корд, он долго обследовал снег, встав на колени и что-то медленно соображая, и чем дольше это делал, тем больше хмурилось лицо старшины.

Странное дело: почему след больше вдавлен не в носке, а в пятке? Размышляя над этой загадкой, Метелицын прошел еще с полкилометра, потом остановился и хлопнул себя по лбу.

— Мы не в ту сторону идем! — заявил он товарищу.

— Почему не в ту? — изумился тот.

— Видишь след? — повел Метелицын лучиком фонарика у себя под ногами. — А ну, шагни… Где больше вдавлено — в носке? А здесь почему наоборот? Мы идем не за ним, а от него…

Второй пограничник все еще не понимал. Метелицын пояснил:

— У него на ногах были надеты колодки. Понял? Чтобы сбить вас с толку. А ты как думал! Надо идти обратно.

И он уверенно зашагал в обратном направлении.

Теперь Метелицын не тратил времени на отыскивание и разглядывание следов, а торопился как можно быстрее придти к тому месту, где они расстались с группой Пронина.

Немного не доходя до этого места, они встретились с пограничником, который вел на заставу задержанного. Коротко отрапортовав старшине, что тут произошло, конвойный задержался на минуту, затем, получив распоряжение выполнять приказ Пронина, двинулся дальше, а Метелицын с Кордом и «вторым номером» направились по следам Пронина и Буяна.

Неожиданно Метелицын обернулся и крикнул:

— Стой! Задержанного обыскали? Нашли что-нибудь?