Твой XIX век

Тошно становится, когда вспомнишь об этом. Какой источник найдешь себе для пропитания? Никакого, решительно никакого. Сунься теперь с просьбой куда-нибудь, так тебя так турнут, что рад будешь убраться по добру да по здорову. Скучно бывает иногда, так скучно, что не знаешь, куда деться, за что приняться. Хоть бы найти учеников да нажить деньги собственным своим трудом. Да где же теперь найти? Нигде не найдешь…“

Вот первая запись, с которой начиналась очень старая тетрадь в темно-зеленом переплете. Прочел же я эти строки во-вторых: сначала произошла история, немало рассмешившая моих приятелей.

Командировка в Новосибирский академгородок. Коллеги, историки и филологи, показав все, что смогли, Обское море, новонайденные 500-летние рукописи, лаборатории „по последнему слову…“, восточное гостеприимство, записи старинных тувинских и горноалтайских мелодий, снова восточное гостеприимство, — показав все это и многое другое, везут приезжего в Большой Новосибирск, в ГПНТБ.

Государственная Публичная научно-техническая библиотека — миллионы томов; любой выдают (или, по крайней мере, обязаны выдать) через двадцать минут после заказа („не то, что у вас, в столицах“), лифт-вверх, под крыши, и вниз — под землю. Хранилище „на дне“: будет тесно — прокопают дальше, как метро, так что возможности расширения библиотеки бесконечны!

В одном из подземелий — рукописи, собранные Михаилом Николаевичем Тихомировым… Покойный академик был выдающимся специалистом по Древней Руси: сотни работ, несколько поколений учеников, у которых теперь уж свои наследники, „тихомировские внуки“.

Первую лекцию первого нашего студенческого дня на историческом факультете МГУ когда-то прочитал именно Тихомиров… Теперь же тихомировцы показывают мне сотни рукописных и старопечатных томов, столбцов, листков, многие из которых появились на свет задолго до того, как Ермак вступил в сибирские пределы.

Академик, умерший в 1965 году, завещал свою коллекцию только что провозглашенной столице сибирской науки; ученики не только доставили и сохранили тот дар, но и разобрали, описали: древнерусская скоропись, духовные и светские сюжеты XV, XVI, XVII столетий — для них дом родной, привычное дело! Однако среди множества допетровских текстов попадаются и более поздние, 100-150-летние. Тихомиров коллекционировал, конечно, „свои века“, но, приобретая целые собрания книг, тетрадей, — разумеется, не отвергал и позднейшие примеси.

Мои друзья знают, что их гость занимается XIX столетием, временем, Пушкина, декабристов, Герцена.

— Взгляни, пожалуйста, вот на эту рукопись, а то нам из средних веков все недосуг выбраться в ваши новые времена.

Осторожно принимаю зеленоватую тетрадь, числящуюся под длинным, но вполне понятным шифром „ГПНТБ Сиб. отделение АН СССР, собр. М. Н. Тихомирова № 53“. Наудачу открываю:

„Сколько я могу судить по отзывам некоторых писателей, как например, Искандера…“

Тут-то приятели и начинают хохотать! Ни в их, ни в моей биографии не бывало такого: посреди огромного молодого (еще нет и ста лет) сибирского города, в последней трети XX века раскрыть первую попавшуюся тетрадь, и сразу — „Искандер“, Герцен.

В общем, из той темно-зеленой тетради, во-первых, вышел Искандер, во-вторых, „гимназия, несчастный день“, полтора балла, сотни тысяч рублей для царской фамилии — „а чиновников бедных…“ и „хоть бы найти учеников“. Автор, понятно, из среды разночинцев — небогатых, но все же способных платить за обучение детей в гимназии.

Осталось только понять, кто писал.

Нетрудно. Хозяин дневника уже назвался в первых строках и к тому же начертал свое имя на корешке:

Владимир Иванович Чемезов.

Ну, конечно, легкое разочарование. Если б какая-нибудь знаменитость: революционер, ученый, дипломат! Очень любим мы знаменитых людей, невзирая на герценовское предостережение: „Гений — роскошь истории!“

В энциклопедиях, главных биографических словарях, нет Чемезова; однако существуют словари разных профессий: „Списки губернаторов“, „Словарь актеров“, „Русские литераторы“, „Университетские профессора“, „Памятка для бывших учеников гимназии“, „Врачи-писатели“…

Последняя из названных книг нам благоприятствует, и Володя Чемезов как бы возникает из небытия.

Старинный справочник: Змеев Л.Ф. „Русские врачи-писатели с 1863 г. Тетрадь 5. Вышла в Санкт-Петербурге 1889“.