Твоя чужая

Остаток дня я тихо-мирно просидела дома, клятвенно пообещав Сергееву, что не высуну носа на улицу и постараюсь больше никуда не лезть. Поначалу хотелось сделать все с точностью, да наоборот, но в конечном итоге пришла к выводу, что он все-таки прав. И, пожалуй, действительно разгуливать по городу с заштопанным боком не лучшее занятие. Даниил старался быть милым и воспитанным, но удавалось у него это с превеликим трудом, он то и дело язвил, чертыхался и бубнил сквозь зубы, а я в противовес этому наглому типу молчала, будто меня одолела немота.

Осенние дни короткие, солнца мало, да и заходит оно быстро, вот и сейчас светило скользнуло последним лучом по оконному стеклу и скрылось за горизонтом, оставляя надежду, что завтра снова оно соизволит озарить мир своим присутствием. Я мерила шагами квартиру, бесцельно шатаясь по небольшой комнатке, сон не шел, делать ничего не хотелось, но как ни странно организм был полон энергии, которую хотелось направить в мирное русло. В конечном итоге душа не выдержала и, нацепив ветровку, я выскочила на улицу. Осенний воздух окутал прохладой, пожухлая листва зашуршала под ногами, а ветер гнал в спину, словно давал подсказки, что надо двигаться вперед.

И я шла по паркам и мостовым, по шумным проспектам и тихим дворам, где молодежь, как стайки воробьев ютились в полуразвалившихся беседках, ведя разговоры и делясь новостями. Бок периодически ныл, но казалось, что с каждым шагом боль отступает, а может это было элементарное самовнушение. Эхо шагов отдавалось в голове звоном, а я подняла глаза к небу и обняла себя за плечи, стоя у парапета на мосту. Внизу неспешно текла главная городская артерия, а вверху было звёздное небо, которое отражалось искрами в речной глади.

– И давно ты тут стоишь?! – донесся до меня звук мужского голоса.

– Несколько минут, – пожала я плечами, не оборачиваясь.

Мне не нужно было взгляда, чтоб понять, кто находится за моей спиной. Там был человек, которого когда-то я считала своим родственником, другом, но после смерти мужа, он с легкостью отрекся от меня. Хотя, наверное, его можно понять, по сути, я ему никто… к тому же он считал, что именно во мне причина гибели его брата.

Алексей Скворцов – родной брат моего покойного мужа. Он был старше Кирилла на несколько лет, и временами казалось, что они вовсе чужие друг другу люди, совершенно непохожие между собой, ни внешностью, ни характером. Алексей – черствый, властный, не принимающий отказов и не желающий слышать слово «нет». Для него не было ничего не возможного, он привык побеждать.

Кирилл же напротив был мягок, не являлся лидером, и не стремился к тому, чтоб возглавлять первые строчки рейтингов. Он всегда считал себя тенью старшего брата, и кажется, его это вполне устраивало.

Надменный взгляд Алексея всегда вгонял меня в ступор, вот, сколько себя помню, мне было неудобно, я тушевалась в его компании, казалось, что он одним движением пальцев может растереть меня в порошок.

Судя по звуку шагов, он приближался ко мне, и вскоре краем глаза я могла отметить, что Скворцов, скопировав мою позу, встал рядом и облокотился на чугунные перила мостовой. Ветер трепал его волосы, и раздувал шарф, выбившийся из-под воротника пальто.

– Как твои дела, Ксения? Говорят, что ты совсем опустилась на дно! – хмыкнул Алексей.

– Смотря, что понимать под словом «дно». Для тебя оно значит одно, а для меня… это существование.

– Не думал, что ты опустишься до подобного! – усмехнувшись, произнес он.

– Не рассчитывала, что ты станешь читать мне нотации. И да, Алексей, ты прекрасно знаешь, что нет моей вины в произошедшем, я такая же жертва, как и все остальные.

– Ксения, – дернул он щекой, продолжая, – главное, чтоб ты сама верила в то, что произносишь. Ты отвергла мою помощь, считая, что сама справишься, но время идет, а становится только хуже. Расследование утонуло окончательно, дело пылится на полке, а мой брат и племянник лежат под гранитной плитой.

– Виновные понесут наказание, – процедила я сквозь зубы.

– Ага, если будут пойманы когда-либо. Даже я со своими связями и то не могу никак повлиять на ход расследования.

– И слава Богу, кому-то нужно оставаться в здравом уме, – коснулась я его плеча, слегка погладив.

– А ты меняешься, Ксения, взгляд стервы, а не как раньше, – повернул он голову.

– И какой же был раньше?

– Затравленного зверька, – хмыкнул он, – ты боялась меня, окружающего мир, как зайчонок, а сейчас…совершенно другое. Передо мной уверенная женщина, как ни странно, но самодостаточная, тебя не прогнуть, если только сама ловко не подыграешь, создавая видимость наивности.

– Ты научился понимать людей, – улыбнулся я искренне, поражаясь переменам в тоне Скворцова. Это, наверное, первый раз, когда он говорит со мной на равных, а не пытается указать на место в углу.

– Чего только не приходит с возрастом, даже снисхождение к слабостям других, – философски изрек Алексей, подавая мне руку.