Твоя дорога - мой путь (СИ)

— Ах, мой господин, Деанна бы рассказала вам странную историю. Она бы поведала, как однажды жестокий и свирепый барон царства людей, сын духа ночного ветра, мчался по долинам и полям своего мира. Более всего он любил ночную охоту, тогда как его родной брат обожал древние манускрипты и темную магию. Деанна поведала бы тебе, мой принц, как один брат подстроил ловушку другому, ибо нужна была подмена. Она рассказала бы тебе, как во мраке ночи плелись длинные и страшные заклятия, и ветры веяли над головами существ, которых не именуют в тварном мире. Деанна поведала бы тебе, как был тайно сражен и пленен тот, в ком обитал древний дух полей и лесов, а на смену ему пришел Черный Охотник, сотканный колдовством и злобой людской.

Все потрясенно молчали. Первым решился заговорить Назир.

— Послушай, малыш, а что сказала бы Деанна насчет того, чей дух был до Черного Охотника? Ведь боги умирают лишь тогда, когда ни единая душа не помнит о них.

— Ты мудр, хозяин, — пикси вспорхнул на плечо сарацину за очередной порцией ласки. — Деанна сказала бы, что нельзя убить дух, но можно заточить его. Где-то очень близко, и в то же время там, где искать не станут.

Последние слова Гальвена потонули в оглушительном грохоте и вое, который, несомненно, не мог принадлежать человеку.

========== Глава VIII. Битвы богов и людей ==========

— Прячьтесь! — рявкнул Гай, буквально швырнув Робина и окаменевшего от ужаса Рэта в боковой проход.

Локсли зажал во рту несколько стрел и наложил одну на тетиву. Мальчишка, забившись к самым ступеням, сжался в комок и дрожал всем телом. В зале Гай уже помогал Назиру развернуть кресло, и они заняли позиции за колоннами. Оборотень с ревом и чудовищным треском проделывал себе путь, дверь он уже наполовину снес. В расширяющемся проломе то и дело мелькали громадные мощные лапы, поросшие желто-бурой шерстью, и оскаленные клыки, пока, наконец, не появился сам монстр.

Робин из своего угла видел гигантскую тень, накрывшую зал. Его вдруг затрясло от необъяснимого ужаса при виде этого кошмарного существа. Резкий запах псины, гнили и крови разлился в воздухе. Робин словно в жутком сне наблюдал, как чудовище набрасывается на сидящую в кресле куклу из гаевой бригандины. Не помня себя, он поднял лук и прицелился в толстую шею. Свистнула стрела, и оборотень взвыл, завертелся от ярости, царапая пораженное место. Но оказал себе плохую услугу, ибо первым же ударом косматой лапы сломал стрелу, оставив в ране серебряный наконечник.

Гай и Назир высунулись из-за колонн и тоже выпустили по стреле, метя в морду. Однако, чудовище, наученное горьким опытом, отпрянуло, сбив по пути второе кресло, и стрелы с коротким стуком сломались о стену.

Робин повторно выстрелил из своего укрытия, снова задев тварь, но не причинив особого вреда. Зато отвлек внимание врага от товарищей. Существо прыгнуло, лязгнув зубами, и попыталось протиснуться в узкий проход. Робин попятился, задыхаясь от зловонного дыхания. Рэт позади него судорожно вжался в ступеньки. Клыки сомкнулись в дюйме от сапога Робина. Монстр развернулся боком, и теперь медленно, но неуклонно приближался к пленникам. Когти едва не зацепили мальчишку, который от ужаса не мог пошевелиться. Робин не сразу сообразил, что пусть стрелять он и не может, его стрелы по-прежнему грозное оружие. Из-за спины оборотня раздались крики и лязг мечей. Кто же еще проник в замок? Уже ничего не понимая, Робин выдернул из колчана стрелу и с размаху воткнул ее в раззявленную пасть. Чудовище взревело, обдав их вонючей слюной и кровью, попятилось, но Робин одну за другой всаживал серебряные острия стрел, обламывая их, чтобы нельзя было вытащить. Монстр плевался, выл, хрипел, от израненной морды валил зловонный дым. Робин достал последнюю стрелу.

— В глаз! — взвизгнул Гальвен, с хлопком появляясь рядом. — Бей в глаз, повелитель!

Выбраться из перегороженного вонючей тушей проема получилось не сразу. Рэт вцепился в Робина как клещ, уткнулся ему в грудь. Тот, подавляя тошноту, с трудом преодолел препятствие.

В зале его ждало то еще зрелище. Назир и Гай плечом к плечу держали оборону против трех здоровенных наемников. Таким опытным воинам не составило бы труда одолеть и четверых, однако сейчас им приходилось туго, и Робин не сразу понял, в чем дело. Вот меч Гисборна вонзился одному из них в плечо… но тот, похоже, ничего не почувствовал, а из раны не вытекло ни капли крови.

— Эй, уроды! — рявкнул Робин и, выхватив из камина горящую головню, ткнул ею одного из нападавших, одетого в косо сидящие кожаные латы поверх рваной камизы.

Тот отшатнулся и поднял руки, чем не преминул воспользоваться Гай. Он ловко парировал выпад противника и с такой силой ударил его в шею, что снес голову. Обезглавленный труп еще несколько секунд стоял, потом выронил меч и рухнул наземь.