Твоя любимая девочка

Казалось, это будет длиться всю ночь. Но когда я все-таки не выдержала и открыла рот, то первым делом смогла сказать только это:

– Прости.

– За что? – почти сразу услышала в ответ, даже не ожидая какой-то реакции.

Пришлось подумать, чтобы подобрать нужные слова.

– За то, что сделала тебе неприятно.

– Похоже, поступок твоего друга не показался тебе каким-то уроком, Полина. Неужели сразу было не ясно, как я поступаю с предателями?

В который раз мне стало стыдно, жутко неприятно и снова страшно.

– И что же теперь со мной будет?

– Еще пока не решил. Но до этого времени будешь сидеть тут.

От одной мысли, что мне предстоит долговременное пребывание в этом ужасном месте, в клетке, по соседству с бойцовскими собаками, я вся похолодела. Даже встала на ноги и подошла ближе к Дмитрию, пока не уперлась лбом в холодные прутья. А на глазах уже наворачивались искренние слезы. И во рту скопилось десяток умоляющих слов.

– Дима… пожалуйста, не надо так…

– А как надо? – спросил, зловеще хрустнув пальцами. – Только не смей говорить, что ты этого не хотела, вышло случайно или во всем виноват Макар.

О, я была на грани отчаяния – потому что совершенно не знала, как оправдаться в том, чего не совершала, но с чем знатно накуролесила. Да как вообще все это теперь объяснить.

– Нет-нет, я правда виновата… но неужели для тебя это действительно настолько важно?

В самом деле, я так запуталась в происходящем, что забыла про один важный момент – почему сейчас Дмитрий поступает со мной именно вот так жестоко? Ведь я для него никто – ни жена, ни подруга, всего лишь вещь для развлечений. Того же Макара он просто отпустил. Так почему все шишки достаются именно мне?

И вдруг он ответил:

– Если бы нет, тебя здесь не было – ни в моем доме, ни в моей постели.

Да он снова надо мной измывался. Теперь еще и в эмоциональном плане. Морально уже скрутил, физически почти уничтожил, оставалось только добить.

– И это говорит мне тот, чья постель в принципе никогда не остывает от всяких там женских тел…

– Это ревность?

– Это факт! – сказала уже на повышенном тоне, когда поняла, что не ему винить меня в каком-то там надуманном предательстве. – Да это просто возмутительно! Мы ведь даже не пара. И я не обязана хранить верность тому, кто держит меня в своем доме против воли и насилует каждую свободную минуту!

Похоже, это окончательно вывело его из себя. Потому что Дмитрий вдруг встал, отшвырнув стул, и подскочил ко мне. Если бы не прутья, наверняка схватил бы и сделал больно. А так лишь остался стоять прямо напротив.

– Да потому что ты, Полина, не даешь мне и шанса изменить хоть что-то по отношению к тебе. Только и рвешься на свою свободу. Да, твою мать, я не мастер ухаживать за женщинами, а тем более девочками. А все равно не пойму – чего же тебе надо?!

– Так может… это право выбора? Остаться или уйти. Лечь под тебя сейчас или завтра. Может, того же, чего не хватало и твоей жене?..

Но стоило мне напомнить о ней, как Дмитрий просто озверел. Он кинулся вперед, на меня, не хуже своей собаки, даже будто бы оскалился, ударяя ладонями по клетке, и грозно рявкнул:

– Хватит! Еще раз вспомнишь о ней – твой памятник будет стоять рядом.

На этом, похоже, его терпение закончилось. Как и желание со мной разговаривать. Потому что он развернулся и просто ушел. А у меня элементарно не хватило смелости, чтоб хотя бы его окликнуть.

* * *

Похоже, ему все-таки далеко не безразлична эта несносная девочка, которую теперь держал в своем подвале. Она вызывала в нем целый спектр всевозможных эмоций. И дико злила своей последней выходкой. Теперь было крайне жаль, что она посмела все испортить. И ведь взволновала своими словами до невыносимых пределов. Потому что затрагивала ими болезненную тему, которая касалась Елены.

Право выбора…

– Тоже мне новость… – произнес в тишине собственной комнаты.

Но нет, он все равно не собирался менять своего мнения. Что для женщины право выбора всего лишь глупые капризы. И уж точно в юном возрасте. Когда отстаивать свою позицию – почти религия. Но стоит мужчине хоть раз угодить – и вот уже именно он становится ее Богом.

Елена тоже хотела свободы. Да только ради чего – ради самой свободы. У нее никогда не было конкретных целей и планов, было только ее «хочу». Всю их совместную, пусть даже короткую, жизнь она строила из себя жертву, птицу в клетке. Когда можно было наслаждаться имеющимся и строить счастливое будущее, причем на своих условиях. Ведь он всегда был готов пойти навстречу. Даже этот дом, в котором сейчас жил, ведь это не его прихоть – ее. Это Лена захотела шикарные апартаменты за городом с красивым садом и клумбами. Ему бы хватило и шалаша. Теперь жил здесь скорее по инерции, да и привык как-то, особенно к своим питомцам, которых развел за последние годы и которым требовалось много пространства. А еще, что бы помнить о той, которая предпочла смерть нежели совместное с ним будущее.

– Дим, там Макар приехал, к тебе рвется, – вдруг удивил его Коля в обед следующего дня. – Прогнать?

– Смотря чего он хочет.

– Говорит, это важно.