Твоя любовь сильнее смерти

Вику он увидел сразу, как зашел. Ее нельзя было не увидеть. Вика помахала ему рукой, приглашая к себе. Они одновременно произнесли фразу: «Ты как здесь оказался (оказалась)» – и расхохотались. Вика сказала, что у нее назначена здесь встреча по поводу ее устройства ка работу. Но, видимо, встреча сорвалась, так как Вика сидит уже целый час, а нужный человек не подошел.

– Ну почему же сорвалась? – пошутил Загорин. – У нас с тобой разве не встреча?

К тому времени открылось кафе. Они заказали шампанское. За разговорами время пролетело незаметно, и когда Вика посмотрела на часы, было десять вечера. Она засобиралась домой. Загорин, естественно, вызвался ее проводить. Они взяли такси и поехали к Викиному дому. Вика сказала:

– Илюша, ты отпускай такси, зайдем ко мне. Ты же еще ни разу не был у меня в гостях!

Загорин согласился. Викиных родителей дома не оказалось. На тумбочке около телефона лежала записка, которую Вика прочитала вслух: «Вернемся через два дня. Уехали на дачу. Продукты в холодильнике». Вика рассмеялась:

– Эти старики все-таки странные! Как будто продукты могут быть в телевизоре.

Загорин смущенно улыбался, чувствуя себя неловко. Вика усадила его за стол, достала коньяк. Дикторским голосом, слегка ерничая, произнесла:

– Продолжим наш вечер! – и засмеялась.

Потом они опять начали вспоминать институтских друзей, казалось, разговоров хватит до утра…

– Скажи, Загорин, а ты со своей Надькой Долининой расстался? – деланно равнодушным тоном спросила Вика.

– Почему же? Нет! После института ее направили на два года на Урал. Она уже отработала, на днях должен ее встречать. Мы с ней все это время переписывались, – ответил Загорин.

– Ну понятно, она все так же в тебя влюблена. А я, Илюша, какое-то время считала, что ты в меня влюблен, – игриво произнесла Вика.

– Куда уж мне! – шутливо ответил Загорин. – Я к тебе даже подступиться боялся! Бойкостью-то я не отличаюсь.

– Подступись сейчас. Или все боишься?

Виктория подошла к Загорину совсем близко, провела рукой по его щеке и, не отнимая руку, пытливо глянула ему в глаза. Загорин, взяв ее кисть, поцеловал ладонь.

Поцелуя в ладонь для Вики было достаточно. Утром они проснулись в одной постели.

Положив голову на грудь Загорину, Вика произнесла:

– Я теперь, как честная женщина, должна выйти за тебя замуж!

Загорин улыбался через силу: выпитый вечером коньяк давал о себе знать. Тем не менее, разговор надо было поддерживать.

– А я, как честный мужчина, должен на тебе жениться, – в тон ей ответил он, уверенный, что это всего лишь шутка.

После завтрака оба оделись, Вика более тщательно, чем всегда. Вышли на улицу. Виктория деловито спросила:

– У тебя паспорт с собой?

Загорин утвердительно кивнул головой. Вика остановила такси, бросив таксисту: «в загс», и они поехали. Загорин, уверенный, что это все еще шутка, хотя несколько затянувшаяся, смеясь, произнес:

– Ну, что же, можно и в загс!

И только когда Вика, взяв его под руку, подошла к двери загса, он удивленным взглядом посмотрел на нее. Но, увидев крайнюю напряженность в глазах, промолчал. Через два часа они были законными мужем и женой.

По настоянию Загорина жить стали в его квартире. Вика изо всех сил старалась быть хорошей хозяйкой и женой. Новизна супружеской жизни была ему приятна. О Наде Долининой он старался не вспоминать. В конце концов, его с ней ничего не связывало. Они даже ни разу не были близки физически. Загорин оправдывал себя, стараясь не обращать внимания на червячок сомнения, шевелящийся где-то очень глубоко. Вика тогда не стала устраиваться на работу. Несколько дней спустя она сказала за ужином:

– Загорин, а давай ребеночка заведем! А то что за семья без детей?

Загорин знал, что для женщины детский вопрос самый трепетный, поэтому, глядя на жену влюбленными глазами, ответил:

– Конечно, милая! И чем раньше, тем лучше!

И уже где-то через неделю Вика, ласкаясь к мужу, говорила:

– Ты знаешь, Илюша, мне кажется, что он там внутри уже завелся!

А потом спустя шесть месяцев, когда Загорин был на работе, ему позвонила теща Елена Аркадьевна и сказала, что Вику срочно положили в больницу на сохранение. И что Загорину туда незачем идти: нельзя волновать Викусю. Все новости можно узнать по телефону у дежурного врача.

Он тогда дико переживал, не отходил от телефона, чем вывел из себя видавшую виды дежурную медсестру:

– Папаша, да успокойтесь вы, ради Бога! Все проходит нормально, никаких отклонений нет. Звоните через пару часов, узнаете, кто у вас родился!

– Да как же нет отклонений? Ведь всего шесть месяцев! Я слышал, шестимесячные не живут! – кричал Загорин в телефонную трубку, издающую короткие гудки. Затем он ходил кругами около телефона, мучительно выжидая два часа, отмеренные дежурной. Потом позвонил, выслушал поздравления по поводу рождения дочери. Девочка родилась крепенькая, три восемьсот, мать и ребенок чувствовали себя хорошо.

Вику выписали из роддома в положенный срок. Загорин приехал за ней с подарками и цветами чуть ли не для всего медперсонала. Вручая заветный сверток отцу, пожилая медсестра заученно произнесла: