Твоя маленькая ложь (СИ)

Один шаг вперед, и я накрываю его теплые губы своими, обхватывая ладонями его лицо, пока в памяти всплывает наш злосчастный поцелуй в парке аттракционов, который успел запечатлеть весь высший свет. Пару секунд он не отвечает на мой поцелуй, и я в панике пытаюсь придумать что же еще провернуть, чтобы окончательно вывести его из себя. Но в один момент он поддается моей игре, продолжая ненасытно скользить по моим губам, и это дает мне шанс вырваться из его хватки. Практически сразу его руки отпускают капюшон, начиная скользить по моей пояснице, спускаясь все ниже. В один миг я резко вырываюсь из его рук и начинаю бежать в направлении к трассе, оставляя герцога в недоумении, но долго радоваться мне не приходится. Мой слух улавливает вполне ожидаемый хруст веток позади, который мотивирует меня лишь ускорить шаг.

Пару минут, и я ощущаю резкий толчок назад вперемешку с рвущейся тканью. Всем своим весом я падаю на землю, буквально ощущая каждый будущий синяк на всем своем теле. Адриан продолжает удерживать мой капюшон, делает пару шагов вперед и садится на корточки прямо перед моим лицом.

— Знаешь, еще ни одна девчонка не убегала после моего поцелуя, — на его лице по-прежнему сохраняется привычная ухмылка.

— Всегда приятно быть первой, — надменно бросаю я, стараясь сохранять презрение на лице.

Он издает смешок, широко улыбаясь своей белоснежной улыбкой, ослепляя все на своем пути.

— А ведь сегодня я думал отвезти тебя к маме, но после твоего поведения…

Я испускаю раздраженный вздох, полностью осознавая, что он продолжает манипулировать моей матерью. И как бы он меня не раздражал, маму мне хочется увидеть больше, чем терпеть его надменный взгляд, в котором можно прочесть что-то вроде «я здесь главный, я все могу».

— Прекрати мною манипулировать, — сквозь зубы произношу я, слегка наклоняясь вперед.

На самом деле, я уже давно предполагаю, что он ничего мне не сделает, ведь я нужна ему для какого-то дела, от которого я не пребываю в дичайший восторг, но все же, он полагает, что я безукоризненно буду помогать ему путем шантажа и манипуляций.

— Да, ты еще не готова ко встрече с матерью, — констатирует он, играя бровями.

— Нет, ты не угадал. Я не готова помогать тебе, — презрительно произношу я, делая акцент на последнем слоге, постепенно переходя на шепот. — С тех пор, как ты наглым образом похитил меня с отбора… С тех самых пор ты с каждым днем убиваешь мою мать. Я. Ненавижу. Тебя.

Последние слова я произношу шепотом сквозь зубы, глядя на него исподлобья презрительным взглядом. Улыбка мгновенно исчезает с его лица, не оставляя после себя и следа, а глаза подозрительно сощуриваются, внимательно вглядываясь в мои.

— Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, — грубо произносит он без единой интонации в голосе и дергает мой капюшон, отчего я резко подрываюсь вперед.

Он продолжает тянуть мою толстовку вперед, заставляя идти вслед за ним в неизвестном мне направлении. Некоторое время я пытаюсь сопротивляться, но в очередной раз спотыкаясь об камни и болезненно встречаясь коленями с холодной землей, у меня пропадает какое-либо желание противиться ему. Несколько минут подряд мы идем по лесу, и он продолжает в буквальном смысле волочить меня по земле, не останавливаясь даже тогда, когда я падаю, пытаясь встать снова.

— Не кажется ли тебе твое сопротивление слегка неуместным и бесполезным? — безразлично бросает он через плечо, не оглядываясь в мою сторону. — Ты ведь уже смирилась со своим поражением, но что-то в тебе продолжает бороться, не теряя надежды. Что это, глупость, смелость, упорство? Не знаю, что это, но мне это чертовски нравится.

Я лишь злобно фыркаю в ответ на его очередной монолог, продолжая упорно молчать.

Спустя несколько минут непрерывной ходьбы мои побитые и ноющие от боли колени наконец сдаются и, в конце концов, я начинаю покорно идти вслед за парнем, испепеляя его затылок злобным взглядом. Не знаю, сколько проходит времени, но идем мы уже достаточно долго и в лесу потихоньку начинает сгущаться темнота, окружая нас с каждым новым шагом.

Наконец, сквозь ветви деревьев прорисовываются знакомые очертания дома, и я уже представляю, как падаю от изнеможения на ту старую кровать, пружины которой намертво вонзятся в мое тело. Адриан в буквальном смысле тащит меня за капюшон до самого крыльца, и как только моя нога ступает за порог дома, он перестает тянуть меня за толстовку и резко толкает вперед, закрывая входную дверь на несколько замков.

Я распрямляюсь, ощущая себя непривычно свободной и оглядываюсь вокруг.

Из кухни на нас бросаются несколько недоуменных пар глаз, резко прекращающих свой ужин.

— Элизабет?! — раздается удивленный голос Шарлотты. — Что у тебя с лицом?

Мои брови угрюмо встречаются на переносице, а пальцы правой руки тут же принимаются ощупывать кожу лица, натыкаясь на мелкие пощипывающие царапины, полученные от бесконечных ветвей деревьев в области бровей и лба.

— Элизабет сегодня без ужина, — мрачно бросает Адриан, проходя мимо столовой в сторону лестницы.