Твоя маленькая ложь (СИ)

Он блокирует двери автомобиля и, продолжая удерживать мою руку, ведет меня по мосту, направляясь в сторону пляжа. Спустя некоторое время, не проронив ни слова, мы оказываемся на мягком и практически белоснежном песке, продолжая наблюдать за спокойным морем. Хватка Чака ни на секунду не ослабевает и вот уже несколько минут он удерживает мою ладонь, будто боится, что, если отпустит меня — я улечу с первым порывом ветра на другой конец берега, словно невесомое перышко.

Спустя какое-то время я, наконец, отрываюсь от гипнотизирующих волн, поднимая любопытный взгляд на Чарльза. Он выше меня на целую голову, поэтому мне приходится чуть отстраниться от него, чтобы тщательно и скрупулезно рассмотреть его знакомые сосредоточенные черты лица. Замечаю, как напряженно играют желваки, как рассредоточенный взгляд прищурено блуждает по бескрайнему морю, как плотно сжимаются и разжимаются губы.

Он знал, он всегда знал, что мне нужно и как поступить в той или иной ситуации; именно поэтому мы сейчас стоим на берегу моря и любуемся закатом, каждый погруженный в свои мысли.

Он всегда все знал…

Как же я раньше этого не замечала?

Как же я не замечала всю его заботу обо мне, словно о своей маленькой и бестолковой сестрице, принимая все как должное? Неужели все эти тринадцать лет я пробыла полной эгоисткой по отношению к своему лучшему другу? Чего только стоит его помощь и содействие в лишении свободы моего, теперь уже бывшего отчима?..

А чем я ему помогала? Чем все это время я его радовала? Бестолковыми и глупыми подарками на дни рождения? Полностью осознавая весь трагический масштаб ситуации, я чуть не падаю наземь от собственного бессилья. За все годы нашей дружбы я не сделала ничего подобного всех поступков Чарльза вместе взятых.

— Прости меня, — вырывается из груди хриплый голос, с легкостью заглушенный небольшими волнами.

— Я хочу знать, что случилось, — твердо проговаривает он, не отрываясь от малинового заката, распластавшегося по всему побережью; часть его волос, которую не скрывает бейсболка, неугомонный ветер колышет из стороны в сторону. — Тебя кто-то обидел?

Я невольно вздрагиваю, неожиданно улавливая его голос спустя некоторое время после моих слов. Практически с этого вопроса начиналось наше знакомство десять лет назад, но, как и сейчас, тогда я ему не сразу рассказала причину своих слез. Закусывая нижнюю губу до невыносимой боли, я глубоко выдыхаю.

— Нет, — только и всего вырывается из моей груди, — прости, что не смогла приехать к твоим родителям, я … сейчас правда не могу.

Чак пару раз понимающе кивает, все еще не отрывая взгляд голубых глаз от малинового неба.

— Ты ведь расскажешь мне, в чем дело? — с малой толикой сомнения спрашивает он, крепче сжимая мою ладонь.

Мгновение во мне бушуют волны противоречий. А может все же стоит рассказать ему все, что накопилось глубоко внутри? А что изменится, если я все расскажу? Жалостливые взгляды в мою сторону лишь участятся с новой силой? Ну, уж нет, Элизабет, ты заключила пари между собой и поклялась никому ничего не рассказывать, пока не прояснится что-то конкретное и определенное.

— Я тебе обязательно все расскажу, — с легкой улыбкой на лице проговариваю я, продолжая смотреть в его сторону, — только чуть позже.

Чак впервые за все это время смотрит мне в глаза, по-прежнему хмуря лоб.

— Это ведь не угрожает твоей безопасности? — с сомнением спрашивает он.

Это угрожает жизни другому моему близкому человеку…

— Нет, не беспокойся, — выдыхаю я, стараясь улыбаться.

На его лице появляется едва заметная улыбка, когда он поднимает правую руку с серебряным кольцом.

— Кольцо. Помнишь? — говорит он, и я устало расплываюсь в улыбке, поднимая правую руку точно с таким же кольцом в ответ. — По крайней мере, ты больше не плачешь. Никто не стоит твоих слез.

Я смущенно опускаю голову вниз.

— Извинись за меня перед своими родителями, особенно перед мамой, — виновато проговариваю я.

— Да, мама расстроится, — отвечает Чак, поджимая губы, — она так хотела увидеть тебя сегодня.

Мысленно представляю, в каком состоянии я бы сидела у него дома и меня бросает в дрожь.

Я изображаю вялую улыбку на лице и крепче сжимаю его кисть. Одной рукой Чак снимает свою черную бейсболку и надевает на меня, чтобы прохладный морской ветер прекратил трепать мои волосы и оставил их в покое, сооружая из них узлы.

Глава 5

— Девочка моя, просыпайся, — раздается голос мамы из кухни, — тебе пришло письмо с королевским гербом.

Открывая глаза, я резко подаюсь вперед, на бегу откидывая одеяло. Рывком открывая дверь своей комнаты, я натыкаюсь на удивленное лицо мамы, которая продолжает удерживать в руках белоснежный конверт с письмом. Я выхватываю у нее из рук конверт из плотной бумаги и тут же принимаюсь распаковывать содержимое.

— Что случилось? — обеспокоенно спрашивает мама. — Откуда это письмо?

Я не замечаю ее вопросов, полностью погруженная в долгожданное содержимое. Откладывая белоснежный конверт на стол, я принимаюсь разглядывать плотную бумагу формата А4, наблюдая за идеальным каллиграфичным почерком:

«Уважаемая Элизабет Хансен,