Твоя маленькая ложь (СИ)

Девушка подозрительно сощуривает веки, напряженно разглядывая каждого гвардейца.

Наконец, они оба кивают, и мы за считанные секунды пробираемся вовнутрь, сталкиваясь с непривычным холодом, который мгновенно окутывает все мое тело до мурашек. Балкон открыт настежь и прозрачный тюль бешено колыхается из стороны в сторону благодаря очередному потоку ледяного осеннего ветра, но как только двери за нами закрываются — тюль практически перестает шевелиться.

— Изабель! Эли! — вдруг раздается досадный вопль Шарлоты, внезапно возникающей посреди гостиной. Она мгновенно вытирает слезы с лица и принимается обнимать нас обоих, печально всхлипывая, а я испытываю нереальное облегчение от того, что принцесса находится на свободе. — Боже, наконец-то…

— Как ты, детка? — обеспокоенно спрашивает Белла, отрываясь от девушки. — Не плачь, все будет хорошо… Фредерик не тот, по кому стоит лить слезы…

— Да… но он… он мой отец, и я… — Шарлотта нервно всхлипывает, прикрывая лицо руками.

— Эй, не переживай, у тебя есть мама, Кристиан и все мы, — с утешением проговаривает Изабель, с нежностью обнимая кузину.

— Я тоже рада видеть вас, но не от всей души, как Шарлотта, — с ухмылкой произносит Селена, выходя из угла комнаты. Она напряженно складывает руки на груди, сохраняя привычное высокомерно-надменное выражение лица.

— А я рада, что в этом мире неизменно лишь твое высокомерие, — в ответ произношу я, одаряя Расмуссен натянутой улыбкой.

— Неправда! — тут же произносит Шарлотта. — Я знаю, что Селена тоже по всем скучала!

— Шш, тише! — с театральной сердитостью проговаривает Изабелла, направляя на нас хмурый взгляд. — Перед нашими глазами творится история, у нас есть еще куча времени, чтобы наговориться.

Мы встаем посреди небольшого помещения, и я делаю вывод, что мы находимся в какой-то очередной королевской гостиной, усыпанной бесконечными старинными диванчиками в стиле рококо, небольшими кофейными столиками и неизменными портретами членов королевской семьи. 

Практически сразу направляю взгляд на двух братьев, продолжающих молча стоять на балконе. Кристиан взволнованно запускает всю пятерню в волосы и осенний ветер помогает ему устроить полноценный хаос на голове. Адриан поднимает руку в останавливающем жесте, затем преподносит указательный палец к губам и через какое-то время невыносимый гул толпы затихает. С разных сторон продолжают доноситься какие-то одиночные крики, но в основном весь народ, собравшийся на главной площади страны, жаждет услышать мнение наследника, который поставит жирную точку там, где давным-давно должен был поставить его отец.

Адриан с интересом поворачивает голову в сторону кузена, направляя на него выжидающий взгляд серых глаз.

Я нервно сглатываю неприятный ком в горле и против воли сжимаю кулаки. Изабелла замечает мое напряжение и тут же обнимает, похлопывая по плечу с ободряющей улыбкой.

— Король мертв! — громко произносит Кристиан и по всей толпе проносится удивленный гул, но как только люди действительно осознают всю серьезность происходящего — начинается что-то невероятное. Кто-то начинает свистеть, кто-то аплодировать, а кто-то улюлюкать в ответ словам наследника. — И прямо сейчас я хочу выяснить раз и навсегда, — продолжает кронпринц. Он произносит каждое слово громко и с долгой паузой, чтобы любой человек, который находится близко, далеко или практически на другой улице, услышал каждое слово наследника, эхом раздающееся по всей площади страны. — Все деяния, принадлежащие моему отцу — никаким образом не относятся ни ко мне, ни к моей семье в целом. Я глубоко сожалею о том, что он испортил и покалечил немало жизней, и лично готов возместить компенсацию за моральный ущерб каждому, кто так или иначе пострадал от его рук. 

Народ на площади начинает ликовать с новой силой. Кристиан прокашливается и терпеливо дожидается, пока люди угомонятся, чтобы продолжить дальше. А я задерживаю дыхание, сопротивляясь новому, неизведанному мне чувству, которое поселяется у меня в груди.

— Да, он был плохим человеком, и я не собираюсь оправдывать каждый его поступок. Именно поэтому прямо сейчас я предлагаю раз и навсегда зарыть топор подпольной войны, потому как никому из нас не нужны жертвы со стороны наших родственников, близких, соседей и знакомых.

— Король умер! — выкрикивает Адриан, когда площадь относительно затихает. Он протягивает руку до плеча Кристиана, похлопывая его с ободряющей улыбкой. — Да здравствует король!

Словно по команде, люди начинают опускаться на одно колено перед новым королем, протягивая к нему руки с оглушительными криками, от которых будто затрепетал весь дворец вместе с каменной укладкой площади. И всего на миг, на одно мгновение мне кажется, что пол под ногами тотчас же рухнет от подобных громогласных вибраций.