Твоя навеки

— Я буду любить тебя медленно, Софи, чтобы ты прониклась моими чувствами.

Санти поцеловал ее в висок, слизав с него соль.

— Я не знаю, что надо делать, — честно призналась она.

Санти был тронут ее страхом. Она была самой желанной на свете. Перед ним была София, которую никто не знал. Никто, кроме него. Милая и беззащитная, сбросившая свое привычное высокомерие, словно маску.

— Тебе и не надо знать, моя королева. Я буду любить тебя, и все, — ответил он уверенным голосом, улыбаясь ей с искренним восхищением.

Опершись на локоть, он провел другой рукой по ее телу, задержавшись подушечкой пальца на трепещущих губах. Она нервно улыбнулась, смущенная интимностью его прикосновений и глубиной взгляда, который, казалось, видел ее насквозь. Она благоговейно молчала, не зная, что сказать, и ощущая важность происходящего.

Он опустился к ней и поцеловал с ошеломившей ее нежностью. Языком он ласкал ее губы, лишая способности соображать, столь велико было охватившее ее возбуждение. София тихонько охнула, когда его мокрая ладонь коснулась ее живота и выпуклостей груди. Стянув с нее футболку, Санти с обожанием взирал на ее обнаженное тело и покрывал поцелуями шею, упругую грудь, плечи, нежный пушок на животе, потом его рука обвила ее талию, и София вся подалась к нему. Он ласкал языком ее маленькие соски, пока она не начала извиваться от сладкой боли в ответ на его прикосновения. Она не хотела, чтобы он останавливался, ибо эта боль доставляла ей неземное наслаждение.

Он нашел пуговицы на ее джинсах и расстегнул их одну за другой, она ловко от них освободилась, сбросив заодно и белые трусики. София лежала перед ним, зовущая и соблазнительная. Он ласкал ее, и щеки Софии заливал густой румянец, а губы алели в сумеречном свете от его поцелуев и ожидания. Она готова была переступить заветную черту, нарушив хрупкое равновесие невинности и чувственности. Как будто золотой свет теплой осени облил ее трепещущее тело, сделав его необыкновенно красивым. Затем его рука спустилась к тайному гроту, который София открыла в себе во время бессонных ночей, когда ее снедала непонятная тоска по Санти. Но пальцы не приносили ей желанного удовлетворения, оставляя балансировать на грани спокойствия и отчаяния в те долгие месяцы ожидания. Когда же Санти начал ласкать ее, у Софии вырвался громкий стон.

Он наблюдал, как она тонет в море наслаждения и в ложбинке между грудей у нее выступают жемчужины пота. Она закрыла глаза и раскинула ноги, сама не осознавая, что подчиняется инстинктам, которые оказались сильнее ее. У Санти уже не было сил сдерживаться — он быстро стянул с себя рубашку и джинсы. София вернулась из дальних далей и открыла глаза, чтобы взглянуть на его вздыбленное мужское достоинство. Оно уже не дремало, как тогда у бассейна, а нетерпеливо рвалось в бой. Санти положил ее руку на свой пенис. Она не стала сопротивляться, а разглядывала его с любопытством ученого, пробежав по сильному стволу рукой и удивляясь его тяжести.

— Так вот что ведет вас к победам! — проговорила она, опустив руку.

Санти хмыкнул. Покачав головой, он снова взял ее ладонь и показал, как надо ласкать его. Потом вытащил из кармана джинсов квадратик фольги. Он объяснил Софии, что очень важно соблюдать меры предосторожности. Ему не хотелось бы, чтобы она забеременела. Она рассмеялась и попыталась помочь ему.

— Бедняжка, а ему не будет страшно там, в кромешной тьме? — сказала она, и ее неопытность искренне позабавила его.

— Ты безнадежная ученица, — притворно посетовал он, оттолкнув ее руку и сам закончил операцию.

София закрыла глаза, ожидая, что ее сейчас пронзит острая боль, но желание ее было столь велико, что она ощутила лишь тепло и радость. Он вошел в нее уверенным движением, заполняя ее всю, освобождая от тревоги и беспокойства. Она прильнула к своему любовнику, лишаясь невинности с готовностью человека, обращенного в истинную веру. В Америке Санти бесконечное число раз занимался сексом, но только с Софией он узнал, что дарит мужчине настоящая любовь.

Когда они очнулись и вспомнили о мире вокруг себя, то заметили, что дождь прекратился. Озеро, освещаемое солнцем, блестело, как начищенное серебро, а тучи неохотно исчезали с ясного неба.

— Антонио! — вдруг вспомнила София о цели их поездки. — Мы чуть не зыбли забрать его!

Санти посмотрел на часы. У них еще было пятнадцать минут.

— Я хочу все время, до последней минуты, провести, наслаждаясь близостью с тобой, — сказал он, снова притягивая ее к себе и страстно целуя.

Как только София отведала запретного плода, она уже не могла им насытиться. На ранчо им было не так просто найти уединенное место — там повсюду трудились гаучо, кроме того, существовала опасность наткнуться на одного из многочисленных кузенов. Однако, как говорил дедушка О'Двайер, «кто хочет, тот добьется». Желание обладать друг другом у Санти и Софии было столь велико, что они могли бы отыскать воду в пустыне.