Твоя постоянная (СИ)

Беспощадно вру. Лисенок в постели — ураган, цунами и сплошное стихийное бедствие для моих разжиженных мозгов. Голодная, страстная, жадная до ласк и поцелуев. Она на все охотно откликается и проявляет инициативу.

Просто злюсь, что Марина по неясным причинам имеет на меня влияние.

— Да пошли вы, Александр Николаевич! — рявкает сквозь зубы.

Борюсь для вида, чтобы показать, кто здесь главный.

Как только подавлю сопротивление — сорвусь домой. Пусть думает над поведением и поймет свое место. Но, когда она лежит с тяжело вздымающейся грудью передо мной, едва не посылаю на хуй самого себя.

Точнее, не я. А член в профсоюзе с налитыми яйцами.

Уходить не хочется. В качестве утешительного приза позволяю себе звонко чмокнуть кончик острого носика. Потом сдираю разомлевшее тело с кровати и шагаю к двери. Жду, что Марина окликнет.

Даже шнурки перевязываю четыре раза. Единственная девушка, у которой я желаю задержаться подольше, не произносит ни звука. В коридор тоже не выходит, когда открываю дверь.

Есть ли смысл спрашивать про следующий раз? Как бабы себя обычно ведут? Кофе, вода, ночевка и член на перекус. Но что-то совершенно не так.

— Блядь, — шикаю и раздраженно кричу в пустоту: — Мари!

Тишина.

На цыпочках пробираюсь в комнату и удивленно замираю. Сердце тоскливо ноет. Против воли вдыхаю аромат апельсинового печенья, от которого чуточку теплее на душе. Укутавшись в одеяло и приняв позу эмбриона, Марина спит со счастливой улыбкой на губах.

А на белую наволочку стекают слезы.

Глава 2. Марина

— Марина, я занят. Перезвони завтра или набери Олега. Сейчас не до тебя.

Евгений — неблагодарная скотина Лазарев — Александрович бессовестно скидывает звонок, когда я слышу в трубке женский смех и проникновенный шепот, обещающий ему…

Много чего.

Сегодня, похоже, никто не собирается работать: ни мой главный босс, Олег Константинович, ни его заместитель, ни наши подрядчики.

У всех, мать вашу, дела. Только у меня ничего, кроме работы.

— Козлина, — шикаю на смартфон и мысленно посылаю Лазареву как минимум падения потенции. — Да если бы не моя самоотверженность, хрен бы ты сейчас свой подарок ждал!

Аккуратно кладу аппарат на стол рядом с папками и на всякий случай оглядываю пустую приемную. Никого. Никто не слышал моих возмущений, а также пожеланий в сторону одного из боссов.

Особенно Олег.

Слава богу.

Профессионализм, вежливость, аккуратность и доброжелательность — это те качества, за которые меня ценят в компании. Нельзя поддаваться эмоциям на работе, пусть твои начальники триста раз самодуры и кретины, каких поискать.

— «Мариночка, сходи», «Мариночка, сделай», — бурчу под нос и перекладываю листы туда-сюда. Потому что заняться особо нечем, все по привычке переделано вчера. — «Мариночка, там катастрофа. Спаси личное счастье Евгения Александровича!»

Вновь открываю чат с Еленой Семеновной и чувствую, как глаза начинает неприятно жечь.

От фотографии на аватарке хочется пойти в туалет, поправить макияж, найти яркую помаду и перекрасить волосы. Но даже так я не приближусь к образу идеальный и непогрешимой Снежной королевы.

Потому что Олег никогда не посмотрит на меня так, как на нее. И я его понимаю.

Когда твоя спутница жизни мисс Вселенная, тебе не до простых смертных девиц с непокорной рыжей шевелюрой, на укладку которой тратишь час. Да и сама Елена Семеновна хороша.

Не только как профессионал, но и как человек.

«Марин, пожалуйста, отвлеки Александра Николаевича».

В сотый раз перечитываю вчерашнее сообщение и чувствую, как между ног знакомо начинает ныть. Пинаю под зад гогочущего чертенка в голове, который мурлычет низким голосом: «Знал, что ты будешь моей».

Ничего подобного.

Всего одна ночь.

Сбросить напряжение и помочь Лазареву в спасении его будущей жены из лап первостатейного бабника. Господину Левицкому все равно, кого тащить в постель, а у них там с Аней чувства.

Левицкий Александр Николаевич, он же Лева, он же Саша, — такая заноза в заднице, что жаль, что у меня нет ружья и патронов. Пристрелила бы и не мучилась сейчас угрызениями стыда, совести и еще чего-то непонятного. Раздражающего.

Требующего наглого и хамоватого брюнета с проникновенным темно-карим взором. От него, как по классике заболевания гриппом, бросает то в жар, то в холод. А от умелых рук не спрятаться нигде. Остается только лежать, наслаждаться тяжестью гибкого и мускулистого тела, вдыхать елочный аромат с пудрой ноткой ладана…

Целовать засранца каждый раз, когда он наклоняется и глубоко врывается в мое тело. До воя полицейской сирены в головы, помутнения рассудка и визга. Слушать пошлые словечки, вонзаться в подвижную спину.

Ох.

Марина.

Ты сошла с ума.

— Сошла, — бурчу под нос, пока под ложечкой неприятно сосет от осознания собственной распущенности. — Любишь одного, спишь с другим. Шик, блеск, красота.

— В чем проблема совместить приятное с полезным, Мари?

Испуганно подпрыгиваю в кресле от неожиданности и чуть не врезаюсь макушкой в жесткий подбородок.

В последний момент Левицкий отстраняется. Ловить разлетающиеся в разные стороны листки с рабочими письмами.