Твоя примерная коварная жена

Надо отдать Элле должное, она быстро училась, схватывая все на лету. Ловко орудовать столовым ножом, правильно садиться, держа колени сведенными вместе, к месту использовать редкие термины, говорить по-английски свободно, легко, непринужденно. С шиком носить одежду, разбираться в моде, рассказывать, держа внимание аудитории, любить балет.

Тот момент, когда ученик превзошел своего учителя, Нора как-то пропустила. Выкрутасы мамы, ее депрессия и последовавшая за ней распущенность, дикое ее замужество, из-за которого Норе пришлось даже уйти из дома, переехать в общежитие, на Эллину койку, которая освободилась из-за того, что подружка выскочила замуж за Борьку Бжезинского… Ей было о чем подумать и кроме изменений, происходящих с Эллой.

Первый тревожный звоночек, впрочем, прозвучал именно тогда. Второсортная Элла вышла замуж за писаного красавца, а звезду Нору отчего-то никто не спешил звать в ЗАГС. Замуж она вышла, уже приехав по распределению. Не сказать что Сергей Бутаков был тем самым принцем на белом коне, которого она так отчаянно ждала, но на безрыбье, как говорится…

Сергея она не любила. Относилась к нему с теплотой, понимая, что человек он хороший, но не любила. Не было у нее ни бабочек в животе, ни томления в груди, ни сбоев в дыхании. Их отношения до недавнего времени назывались стабильным браком, в котором не было места эмоциям, скандалам, ссорам и примирениям.

Элла с Борисом жили иначе. Бурно ссорились, бурно мирились, целовались взахлеб, ночами, взявшись за руки, гуляли по новому для них городу, встречали рассвет над Волгой. И их семейному счастью Нора завидовала истово.

Она вообще как-то незаметно для себя все больше и больше, чаще и чаще завидовала Элле. За прекрасную фигуру, не испорченную двумя родами (сама же она после рождения Вики сильно располнела и обратно в форму так и не пришла), за умение держаться с достоинством королевы, которое сама Нора с годами отчего-то растеряла, за бесстрашие, с которым она вела их общий бизнес-корабль, прорывающийся сквозь любые бури. Элла, Элеонора Бжезинская, была прирожденным лидером, а Нора, Элеонора Бутакова, оказалась жалким аутсайдером. Элеонора Первая и Элеонора Вторая. Примириться с тем, что она вторая, Нора так и не смогла.

Она была уверена, что в этот раз победит. Столкнет Эллу с авансцены, займет ее место, приберет к рукам «ЭльНор», обеспечив собственное будущее и поквитавшись с соперницей. Все должно было получиться, но в какой-то момент пошло наперекосяк.

Кому понадобилось убивать этого мужика в бассейне? Если сначала Нора решила, что само провидение посылает ей дополнительный шанс угробить репутацию «ЭльНора», то сейчас она понимала, что это злосчастное убийство спутало ей все карты. Слишком много внимания было привлечено теперь к фирме. Слишком сложно совершать нужные действия, когда за тобой по пятам ходит полиция.

Элеонора Бутакова никак не могла признаться самой себе, что с мечтами об «ЭльНоре» предстоит распрощаться. Элла жива и здорова, а значит, ни за что не выпустит из рук бразды правления фирмой. Значит, на деньги, настоящие деньги, а не те жалкие гроши, которые платят ей в «Ганнибале», можно даже не рассчитывать. Впрочем, работа в «Ганнибале», скорее всего, совсем скоро тоже останется в прошлом.

Нора зажмурилась, вспомнив утреннюю сцену, устроенную ей любовником. Да-да, директор «Ганнибала» Эдуард Горохов не просто взял ее на работу, чтобы с ее помощью устроить рейдерский захват «ЭльНора», но и влез к ней в постель, приласкал, сделав ручным зверьком. Только с ним она поняла, что значит физическая страсть. Только с ним осознала, что это такое – хотеть мужчину. До дрожи, до обморока, до потемнения в глазах.

Он доводил ее до исступления, а потом выспрашивал о делах «ЭльНора» так искусно, что она даже не отдавала себе отчета в том, что выбалтывает. Теперь Эдик знал все, что хотел. Вернее, он знал вполне достаточно для того, чтобы решить, что больше не нуждается в ней как женщине. По крайней мере, сегодня утром после того, как она откинулась на подушки, полностью обессиленная тем вихрем чувств, которые только что бушевали внутри, заливая волной немыслимого блаженства каждую клеточку ее тела, он холодно сообщил, что больше они встречаться не будут.

– Как это? – искренне не поняла Нора. – Ты что, хочешь сказать, что разлюбил меня?

– А с чего ты взяла, что я тебя вообще любил? – Он смотрел холодно, насмешливо, оценивающе, и под его взглядом ей захотелось поплотнее укутаться в одеяло, скрывая наготу. Этот взгляд давал понять, что тело ее несовершенно. – Ты была мне нужна, скажем так. Я с тобой спал, потому что это соответствовало моим планам. Сейчас планы изменились. Ты мне больше не нужна.

– Это подло. – Норе захотелось плакать, но она сдержалась, понимая, что не может себе позволить унизиться перед ним еще больше.

– Подло? – Он, казалось, искренне удивился. – Не тебе говорить мне о подлости. Ты за полтора месяца слила мне всю информацию по «ЭльНору». Теперь я могу сожрать эту фирму со всеми потрохами Бжезинской.