Твоя тень

Кэтрин Дэнс дожидалась выступления за кулисами концертного зала Фресно. Стрелки часов показывали половину восьмого. Поговаривали об отмене концерта, но Кейли, ко всеобщему удивлению, настояла на своем. Поглядывая в зал, быстро заполнявшийся зрителями, Дэнс чувствовала, как воздух все больше и больше наэлектризовывается. Она хорошо помнила это ощущение еще с тех давних времен, когда сама выходила на сцену исполнять фолк-песни.

Это ни с чем не сравнимое приятное и всеохватывающее возбуждение: голос и музыка, в унисон льющиеся из динамиков, невидимыми нитями связывают исполнителя и слушателя. Если ты однажды оказался в ослепительном свете рампы перед тысячами людей, ловящими каждое твое слово, то потом хочется возвращаться на сцену снова и снова. К вниманию и обожанию привыкаешь быстро. Они становятся такими же необходимыми, как кислород.

Именно поэтому Кейли Таун и многие другие исполнители – несмотря на усталость, смерть близких людей, риск быть похищенными «эдвинами» – раз за разом выходили на сцену и давали концерты.

Кейли Таун облачилась в свой привычный наряд хорошей девочки – иначе и быть не могло. Новой деталью в ее образе стала кепка команды «Бульдоги Фресно», скрывавшая ее остриженные волосы: как будто пай-девочка попала с корабля на бал и приехала выступать сразу после игры с друзьями в софтбол на стадионе Калифорнийского университета!

Кейли стояла в сторонке и приноравливалась к новой гитаре. К своему любимому «Мартину» – пока на нем не заменят струны и не почистят – она даже прикасаться не хотела.

«Подумать только! Осквернить гитару медиаторами, выточенными из кости убитого человека!» – сетовала Кэтрин.

Дэнс никогда не была суеверной, но, представив себя лишь на мгновение на месте Кейли, она решила, что непременно выкинула бы такую гитару и купила взамен новую.

– Ну, привет, – прервал ее размышления чей-то голос.

Обернувшись, Кэтрин увидела старшего детектива Мэдигана и невысокую миловидную женщину лет сорока с круглым личиком школьницы: большие веселые глаза, целая россыпь веснушек и стриженные «под пажа» каштановые волосы.

«Ну что за прелесть!» – От взгляда Кэтрин не укрылось, что они держатся за руки.

– Позволь представить тебе мою жену Джуди. – Он повернулся к супруге. – Джуди, а это Кэтрин Дэнс из КБР. Теперь ей будут здесь рады в любое время дня и ночи. И разумеется, тем, кто прибудет во Фресно под ее началом, тоже.

– Пайк, ловлю тебя на слове! Хотя и надеюсь, что таких поводов для посещения Фресно больше на мою долю не выпадет.

– Что ж, пойдемте попробуем послушать концерт. Если, конечно, вот эти «гробы» не уничтожат наши барабанные перепонки! – с сомнением глядя на огромные динамики порталов, произнес Мэдиган. – А кстати, вот, держи! – И он вручил Дэнс коробочку.

Она открыла ее и рассмеялась. Внутри оказался значок помощника шерифа Объединенного управления Фресно – Мадера.

– Звезда шерифа! – воскликнула Кэтрин и от души поблагодарила Мэдигана. Она едва удержалась, чтобы тут же не прицепить значок к зеленой шелковой блузке.

– Ну, теперь все, можно усаживаться на свои места, – проворчал старший детектив и повел жену в зал. По дороге он настороженно озирался, как будто ожидая увидеть в полумраке концертного зала преследователя – или еще какую угрозу жителям Фресно.

«А может, просто недоволен, что здесь не торгуют мороженым», – предположила Кэтрин.

Она вернулась к Кейли. Певица вручила новую гитару Таю Слокуму и проинструктировала его, объяснив, что именно хотела бы в ней переделать. Затем обратилась к музыкантам, и они обсудили, кто за кем и когда играет соло. Кейли изменила один куплет песни, посвященной Бобби: в память об Алише она добавила туда несколько новых строк.

– Все боюсь, как бы не разрыдаться прямо посреди песни, – доверительно сообщила Кейли подруге.

Между тем застенчивый Тай Слокум подошел к ним и вернул новую гитару: все изменения были сделаны точь-в-точь, как того и желала Кейли. Певица поблагодарила Тая, и этот грузный малый, бросив на нее украдкой пару взглядов, направился прочь. Кэтрин с легкостью «прочитала» Слокума. Гитарный техник обожал Кейли. Пожалуй, его поведение можно было бы расценить как подозрительное, но Дэнс прекрасно видела: он смирился с тем, что его любовь останется безответной, и никогда не пойдет по стопам Эдвина Стэнтона Шарпа. Тай четко уяснил себе границу между поведением нормального человека и безумца.

Следом за Слокумом к ним подошел какой-то мужчина в брюках-чинос и накрахмаленной рубашке без галстука. Незнакомец, чья кудрявая черная шевелюра проигрывала войну блестящей лысине наступавшего четвертого десятка, тем не менее сохранял бодрость духа и буквально ослеплял всех вокруг своей задорной мальчишеской улыбкой.

– Кейли! Привет! – воскликнул он с энтузиазмом, а через пару мгновений вежливо кивнул и Дэнс тоже. – Я Арт Франческо.

Заметив недоверчивые взгляды обеих женщин, он поспешил показать пропуск, обеспечивавший ему беспрепятственный доступ на территорию концертного зала.

– Здрасьте, – обронила Кейли.