Твоя тень

Кэтрин переполняли противоречивые чувства: радость (их отношения с Джоном не летят в тартарары) и стыд (как это ее, сотрудницу бюро расследований, так легко ввели в заблуждение?!).

Дэнс звонко поцеловала Боулинга.

– Конечно-конечно! Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я просто в восторге от твоей идеи! – воскликнула она. – Но можно я все-таки попрошу тебя кое о чем?

– Разумеется, валяй.

– Если хочешь, мы будем спать в раздельных комнатах. Но когда дети уснут… Ты согласен? – шепнула Кэтрин.

– Ну конечно согласен.

Дэнс еще раз чмокнула Боулинга. Раздался сигнал. На телефон Кэтрин пришло сообщение:

Документы подписали. Разведен. Приятного вечера. Надеюсь, скоро свидимся…

«Милый Майкл! – подумала Кэтрин. – Такой верный, надежный друг! Что бы я без него делала?»

Телефон вновь пискнул. Она глянула на экран.

XO, Майкл.

Дэнс отправила мобильник в карман и крепко взяла за руку Боулинга.

– Что-то случилось? – насторожился тот.

– Нет, – отозвалась Кэтрин. – Все в полном порядке.

Переваливаясь с одной ноги на другую, к ним подошел Бишоп. Помолчал пару секунд, а затем прохрипел, обращаясь к Кэтрин и совершенно не замечая ее спутника:

– Кажется, это конец. – Он с трудом перевел дыхание. – В такие минуты я жалею, что бросил пить. Ну да ладно. Похоже, настало время пойти и разворошить это осиное гнездо.

И Бишоп Таун побрел на сцену.

Грянули аплодисменты. Увидев Тауна, зрители заулюлюкали: еще бы, легендарный Мистер Кантри – собственной персоной! – пожаловал на сцену, чтобы объявить выступление своей невероятно талантливой дочери.

Бишоп помахал рукой, салютуя собравшейся толпе.

Дэнс и Боулинг переместились к краю сцены и во все глаза уставились на Тауна.

В ярких лучах прожекторов Бишоп выглядел каким-то незначительным, старым и больным человеком. От ослепительного света он зажмурился на миг, а затем подошел к включенному микрофону.

Дэнс показалось, будто на лице Тауна промелькнуло удивление, когда он увидел, сколько людей пришло послушать его дочь.

«Ну не мог же он не знать, что все билеты распроданы!» – подумала Кэтрин.

– Вечер добрый всем. Я… – прохрипел Бишоп, и голос его сорвался. – Можете не сомневаться, я благодарен всем и каждому за поддержку.

Дэнс уже давно подметила, что южный акцент появлялся у Бишопа, лишь только когда он пел. В простой же беседе в его речах слышался аппалачское гортанное «р».

И вновь крики, свист, хлопки.

– Тише, тише! Я, гм, хотел бы объявить…

Почуяв неладное, толпа в зале разом затихла.

«Неужели похищение и неурядицы все-таки выбили Кейли из колеи?» – читалось на лицах слушателей. Смятение в их рядах нарастало.

– Повторюсь, ваша поддержка для нас очень важна. Кейли, ее группа и вся семья Таун выражает вам огромную благодарность за помощь в эти нелегкие времена, – пророкотал Бишоп. – И я вот что собирался вам сказать… – Он громко прочистил горло и повторил: – Я собирался вам сказать…

И тут зал вдруг взорвался аплодисментами, которые нарастали, пока не достигли предела, став оглушительными. Две или три секунды зрители, поднявшись со своих мест, дружно рукоплескали, голосили и свистели.

Бишоп, не понимая, что происходит, замялся и умолк.

Дэнс пребывала в точно таком же смятении, что и Бишоп, пока не догадалась посмотреть в левую часть сцены, откуда появилась Кейли с гитарой. Она помахала слушателям, на мгновение застыла и послала воздушный поцелуй, а затем двинулась дальше, к центру.

Дэнс и представить себе не могла, что возможно бить в ладоши с такой силой. Те, кто не хлопал, размахивали из стороны в сторону светодиодными палочками или фотографировали певицу. То и дело темноту взрезали вспышки камер, бликуя над головами слушателей, точно лучи солнца на волнах неспокойного океана.

На другом конце сцены – там, откуда появилась Кейли, – Дэнс приметила Шери, Сью и Мэри-Гордон. Они смотрели ей вслед и дожидались примирения дочери с отцом. Рядом с Шери и Сью крутился Арт Франческо из «Джей-Би-Ти» и нашептывал что-то на ухо то одной, то другой женщине.

Бишоп поклонился, обнял Кейли, а она поцеловала его в щеку. Кейли подстроила второй микрофон по высоте, дождалась, пока стихнет гомон толпы, и сказала:

– Спасибо всем вам! Огромное спасибо! Мой папочка собирался объявить, что мы подготовили для вас этим вечером большой сюрприз, но, слушая его речи, я решила – нечего ему купаться в лучах славы в гордом одиночестве, как он привык!

Грянул дружный хохот.

– Впервые за долгие годы вы услышите дуэт дочери и отца, – сказала Кейли, и в голосе ее послышался мелодичный южный акцент.

И вновь оглушительные аплодисменты.

– Наверняка многие из вас наслышаны о мастерстве моего отца играть на струнных инструментах! – произнесла Кейли и вручила Бишопу гитару. – Поэтому в нашем дуэте он будет первой скрипкой, а я стану лишь аккомпанировать. Тем более что и песня тоже не моя, а его. Папуля написал ее и пел мне, когда я была еще совсем маленькой. Наверное, это была самая первая песня, которую я услышала после рождения. Называется она «Думаю, ты будешь вся в меня».