Твоя звезда

– Как улетел? Что ты говоришь? Куда мог улететь мой собственный вертолет?

– Так это… Там ЧП в городе… Нужно подкрепление…

– Что ты говоришь? – нахмурилась Елизавета. – Так ветер или ЧП? И при чем тут мой вертолет? А ЧП какое, кстати? Что случилось?

– Да не обращайте внимания! Разгоним сейчас! – махнул рукой Петр. – Вам не надо знать!

– Мне нужно знать всё, что происходит в области, Петя.

– Да всё у нас нормально, Елизавета Сергеевна, не хуже, чем у других, смутьянов вот сейчас всех переловим, которые народ баламутят, психопатов… Да и всё! Нарочно сегодня смуту устроили, чтобы свадьбу мне подгадить, знают ведь… Вышли там с лозунгами… Кто за ними пойдет? Никто… Пятнадцать умалишенных…

– А вертолет тогда зачем мой понадобился? Что за дела? Как мой личный вертолет мог улететь?

– Так не ваш он, Елизавета Сергеевна, и там это… на заводе нашем ерунда какая-то… – Петр отпустил свою молодую жену, отодвинул ее себе за спину, сам крепко взял под руку Елизавету, тесня и Степу, стоящего рядом. – Вот возьмите меня к себе заместителем, – быстро и четко заговорил он, – увидите, каких дел мы с вами наворочаем. Я сейчас пьяный, ничего не стесняюсь, прямо вам говорю. Лучше меня нет, вот увидите, во всех отношениях! – Петр крепко обнял Елизавету за талию.

Та сняла его руку.

– Ты хотел показать какой-то сюрприз, Петя?

– Да! Начинайте! – махнул он рукой своим помощникам, теперь пытаясь приобнять Елизавету за плечи.

Все стали выходить на улицу, где уже стало совсем темно и холодно и на самом деле поднялся довольно сильный ветер.

– Это что ж такое!.. – ахнула Елизавета, когда увидела голубой столб света, внезапно поднявшийся в небе вдали.

Из этого столба стали вырастать, словно по волшебству, огромные цветы, на глазах менявшиеся, раскрывавшиеся, переплетающиеся, и вдруг один из них превратился в голову, прекрасное женское лицо. Рот раздвинулся в улыбке, в высоко забранных волосах засверкали разноцветные огоньки, как драгоценности…

– Так это я… – Пришедшая в себя Елизавета засмеялась и захлопала. – Красиво! Но это не мой юбилей. И даже не инаугурация. И я не царица, Петя.

– Царица вы наша государыня, матушка-заступница! – Петр опять обнял Елизавету за талию, она, смеясь, сбросила его руку. – Смотрите дальше…

В небе возникали цветы, силуэты, переливающиеся разными цветами, рассыпающиеся, сливающиеся воедино. Снова появилось огромное лицо Елизаветы, на сей раз в короне.

Елизавета хмыкнула:

– Прекрасная работа, Петя. Дорого заплатил?

– Как вы всё оборачиваете… – цокнул языком Петр. – Это же искусство, оно бесценно!

– А почему я в короне-то у тебя, Петя? Я вообще дальше области не ме́чу пока. Есть кому Россией править без меня.

– А мы вас видим на самой высоте, Елизавета Сергеевна! – вмешалась вдруг молодая жена Петра. – Можно с вашим… другом сфотографироваться?

Степа, неотрывно глядящий на сменяющиеся картины на темном небе, обернулся и ничего не сказал.

– Так он мне и не друг, да, Степ? – подмигнула ему Елизавета Сергеевна. – Он сам по себе звезда. Как кот мой Персик. Красивый и ничей. Захотел – пришел, захотел – ушел, и нет его. Вон как Степа стоит поодаль! Все люди как люди – обнимаются, и своих жен, и чужих обнимают, и ничейных, вот как я… А Степа сам по себе. И ты ничей, и я ничья… – пропела Елизавета, а Петр, угодливо улыбаясь, захлопал ей.

Степа на самом деле отошел в сторону и смотрел на световое шоу, на разряженных гостей, на небо, на Елизавету, вдруг показавшуюся ему такой немолодой, такой полной, такой уставшей… Наверное, это лишь так кажется. Она красивая и сильная, у нее огромная власть… Бескрайняя область в ее распоряжении – сегодня, по крайней мере. Что будет завтра – никто не знает. Раньше говорили: все под богом ходим. Степа в бога не слишком верит. Но ведь что-то руководит всем, что происходит в мире. Планеты вертятся, солнце – живое, жизнь только у него другая, но тоже – жизнь, бурная и яркая… Солнце когда-то родилось и когда-нибудь умрет…

И кто-то всё это придумал, тот разум, чьи решения мы просто не можем понять, как животные, которые понимают несколько слов, понимают отношение, понимают, когда им миску с едой выставляют и когда камнем в них бросают, но анекдот понять не могут и письмо не смогут прочитать, обнюхать разве что, запах знакомый узнать…

Так и мы. Тщимся, тщимся что-то понять в мировом разуме, а не можем. Шуток высшего разума не понимаем и писем его не читаем… Может быть, это всё – одна не очень удачная шутка? Вся жизнь человечества на Земле? В следующий раз Он пошутит по-другому. Он, Оно, Они… Кто всё это создал – так сложно, так трагично для человека, так непонятно…

Степа оглянулся на Елизавету, та приветливо помахала ему рукой. Хозяйка огромной земли… Она успела показать Степе в вертолете свою область на карте России. И что? Как это меняет его судьбу?