Твоё дело

БМВ свернул от всего этого веселья в сторону Кировского. Чтобы не попасть в вечную пробку на улице Фрунзе, Владимир поехал не по Вахитова, а через центр и Речной техникум. Оттуда — мимо зданий XIX века на Гладилова, управления Порохового завода и «Красных ворот» к месту проведения ритуала.

На месте уже дежурили безопасники — человек десять. Они перегородили машинами спуск к старому руслу Казанки, суетились, что-то обсуждали по рациям. Из багажника «Джетты» кто-то доставал реквизит: мантии, свечи и ленты. Рома с Маратом вышли из машины.

— Братья, готовьте рюкзаки на проверку, — заметив их, сказал бритый безопасник.

— Не надо, они со мной, — остановил процедуру Владимир.

— Но там… это… Приходцев…

— Север, эти со мной, иди в оцепление.

— Так точно, — сдался безопасник и ушёл.

Рома отправился к месту проведения ритуала. Марат прислонился к одному из гаражей и стал осматривать площадку. Участники хора одевались в мантии. Один из безопасников вышел с Ромой, чтобы организовать площадку для ритуала. До идеального времени оставался примерно час. Марат заглянул в чек-лист от Ромы.

Там всё было распределено на категории: время, положение участников, действия статистов, действия специалиста, пентакль, реквизит и так далее. Внутри каждой категории было пять-десять пунктов вроде: «в пентакле ясно читаются двадцать треугольников». Рядом с каждым пунктом стоял квадрат, в котором Марат должен был поставить галочку.

Солнце постепенно садилось за гаражи. Оно отражалось от куполов Зилантова монастыря, который высился по другую сторону старого русла Казанки. Марат, выждав тридцать минут, спустился в прогалину к ивам. Рома уже слез со стремянки, с помощью которой развешивал ленты на ветках ив. Сейчас он чертил по трафаретной линейке нужное количество треугольников пентакля на земле.

Марат взял планшетку с чек-листом и карандаш, начиная отмечать выполненные пункты:

✓ три ленты образуют восьмёрки

✓ ленты подвешены на ветвях крепко, не сорвутся

✓ леска, которой закреплена лента, не видна

✓ на земле начерчен ровный круг

✓ для ритуала используются свечи из белого воска

Шаг за шагом Марат проверял и вычёркивал выполненные пункты. Рома работал хорошо, перепроверять за ним уже не приходилось. Сперва, конечно, были конфликты: то не все треугольники хорошо прочерчены, то круг неровный. Доходило до обоюдных оскорблений.

Марат тогда был начинающим Мастером-над-ритуалом и ему нельзя было менять специалиста — засмеют. А Рома был типичным продуктом подготовки Ордена — почти как Василий. Всех приходилось переучивать на месте.

Поэтому Марат планировал поработать ещё два-три года, сделать из Ромы нового Мастера-над-ритуалом, а самому пойти в методисты. Там его метод звенящего раскалённого леща навёл бы порядок и научил готовить более ценные и полезные кадры. А прямо сейчас Рома закончил приготовления, подошёл к Марату и слегка поклонился.

— Всё готово к ритуалу, Мастер.

Марат глубоко вдохнул, кивнул и начал вглядываться в место проведения до рези в глазах, не моргая. А затем закрыл их и начал вглядываться во врезавшуюся под веки картину. Это помогало увидеть ритм — самое важное в ритуале.

Каждый Мастер-над-ритуалом верит в какую-то самую важную деталь, которая и помогает превратить ряд повторяющихся действий в изменение хода привычных вещей. Марат видел и моментальные исцеления почти умерших людей, и отличные финансовые результаты у бизнеса, который почти «загнулся».

Поэтому он верил в ритм. Всё, что сейчас произойдёт, имеет свои вибрации. Если всмотреться в ленты над головой и треугольники под ногами, если представить расставленные свечи частью общей картины, то можно увидеть волны — будто на экране осциллографа.

Равномерные волны отправляют более чёткий сигнал и дают лучший результат после ритуала.

— Восточную и западную свечу поставь чуть дальше, за границы круга. Лента посередине висит низковато, подтяни. Круг широкий, обходи чуть быстрее, чем обычно. Хор расставь поодаль, пусть спинами упираются прямо в деревья. Я благословляю этот ритуал. Готовность через три минуты.

Рома ушёл выполнять поручения Марата. Тот достал из рюкзака чёрный балахон с капюшоном. Его было необязательно надевать, но Марат чтил традиции. На дне рюкзака болтался пистолет. Лёха отдал его утром, провёл ликбез и заставил взять с собой.

Всё, ритуал начался. Статист, стоявший первым в строю затянул глубокий гортанный звук. Через пару секунд подключился второй. Рома подошёл к кругу. Солнце уже село и людей было видно только в пределах света четырёх свечей по краям пентакля. Поэтому ритуальщик превратился в жуткую фигуру в балахоне — высокую, тёмную, чуждую этому месту.

— Именем Гермеса, что даровал нам мудрость. Именем Трисмегиста, что вручил нам дар творения. Именем Меркурия, что наделил нас правом изменять мир и выбирать дальнейшую судьбу. Я, тот, кто чтит Изумрудную скрижаль…