Твоё лицо

– У меня даже гитары нет, мне не на чем играть.

– Подумаешь, – отмахнулся Фари. – Мою пока возьми, и начинайте уже, у вас всего неделя.

Он тут же протянул Роки свою гитару и продолжил своё рисование. Инди, поняв, что Фари от него не отстанет, со вздохом раздражения принялся объяснять Роки, что вообще такое гитара и с чем её едят. Но как только дело дошло до самой игры (Фари тут же обернулся и стал за ними наблюдать), Инди не выдержал и быстро закончил «урок».

– Почему же так быстро? – спросил Фари.

– Я же говорил, что я плохой учитель, а Роки – так себе ученик, – сказал Инди.

– Завтра продолжите, – с утешением сказал Фари и продолжил рисование.

На следующий день Фари встал раньше всех. Он, подумав, оделся и направился к выходу из дома.

Он пытался идти максимально тихо, чтобы никого не разбудить, и ему до победного побега оставалось только пройти мимо гостиной, но, как оказалось, там зачем-то был Инди.

– А ты куда? – спросил он, наблюдая, как Фари безуспешно пытается впихнуть ключ в замочную скважину.

– Я? – Фари оглядел его. – Прогуляться. Мне что, всю неделю здесь взаперти прохлаждаться?

– А зачем крадёшься?

– Чтобы вас не разбудить, – сказал Фари. – Что за допрос?

– Да я просто так.

– А ты что здесь делаешь? Кого поджидаешь? Куда собираешься? – тут же начал спрашивать Фари. – Это я просто так.

– Всё, иди уже, – отмахнулся от него Инди.

– Подумаешь, – Фари тут же с лёгкостью вставил ключи, открыл дверь и ушёл.

Когда проснулись Роки и Алфи, они с Инди тоже вышли на улицу, ибо сидеть целый день в помещении под искусственным светом – настоящая пытка.

Но, на самом деле, Фари вернулся довольно быстро. И его вдруг навестили «гениальные» мысли, и он целый день рисовал. А вечером к нему присоединился Алфи, и они вместе что-то рисовали на одном листе.

Когда в комнате появился Инди, Фари обратился к нему:

– Почему ты, учитель, уроки прогуливаешь? Я не слышу бренчания гитары.

– А Роки не хочет, – сказал Инди.

– Я же сказал, что хочет, – не отставал Фари. – А ну бегом за гитару.

– Да отвали ты от меня, псих.

Внезапно в комнату вошёл Роки.

– Вот, он пришёл, можете заниматься, – сказал Фари и продолжил рисовать.

И их пытки продолжались несколько дней, и каждый раз Фари напоминал им об их начинании. Инди был довольно скандальным учителем, но Фари был чересчур навязчивым диктатором, поэтому их уроки закончились только тогда, когда этого захотел сам Фари.

А это произошло в конце недели.

Тогда рано утром Фари снова куда-то ушёл, а вернулся уже с новой гитарой.

Он зашёл на кухню, где все находились.

– Наконец её доделали, – сказал он, показывая гитару. – Она намного лучше, чем моя.

Он протянул её Роки.

– Теперь можешь играть, как тебе удобно, – сказал Фари.

– То есть?

– То есть бери её уже, у меня сейчас рука отвалится.

Роки взял её и обнаружил, что она сделана под левую руку.

– Теперь ты от меня точно отвали, – сказал Инди Фари. – Я не знаю, как левше показывать.

Фари удивлённо посмотрел на него.

– Ты хочешь, чтобы я этим занимался? – испуганно спросил он. – Я всё испорчу.

– Нет, ты здесь один, кто может ему показывать, – сказал Инди.

– А Алфи? – с надеждой спросил Фари.

– Я правой играю, – тихо отозвался тот.

– Ну ладно, – сказал Фари и вздохнул, оказывается, утро выдалось сложным: не зря же сегодня на пути ему встретилась чёрная кошка. Но вскоре позвонил Салим и сообщил, что теперь они могут прийти к нему и посмотреть, где им придётся работать.

Они не стали откладывать это дело в долгий ящик и уже скоро были у него. Салим радушно впустил их в свой большой трёхэтажный дом.

– Вроде состоятельный, а живёт в халупе, – шёпотом сказал Роки. – Вот чёрт.

Но «халупа», это ещё ладно. Больше Роки удивлялся тому, что в доме у Салима было полно странных вещей: некоторые были не тех размеров, что надо (к примеру, пятиметровые вазы, которые почему-то стояли на пуговицах будто бы великана); некоторые были не той формы, что надо (к примеру, замкнутый диван, в виде большого пончика); некоторые были сделаны из не того материала, который обычно используется (к примеру, телевизор, стоявший в гостиной, был из стекла, а гантели, которые лежали тут же, на полу, были из картона).

Салим провёл их в нужную комнату. Та была просторной, но практически пустой. Фари оглядел её и сам «холст».

– Круть, – одобрительно сказал он. – Вот это я понимаю, работать.

– Такую мы и за неделю не разрисуем, – шёпотом сказал Инди, смотря на стену.

– Это разве проблема? – удивился Фари и обратился к Салиму. – Я уже нарисовал для вас тысячу эскизов, а вам надо выбрать.

И Салим, напустив на себя вид разбирающегося в искусстве человека, начал выбирать лучший рисунок. Ему нравились практически все и выбрать один было трудно, но в итоге он решился и выбрал тот, где были видны только плечи и голову. Фари решил, что Салим остановился на этой работе, потому что на ней он выглядел очень строго и деловито, а под его взглядом любой человек признается в содеянном грехе, даже если этот грех он не совершал.

Но полноценно заниматься его стеной они решили завтра, а сейчас они поехали обратно.