Твоё слово

Пока кипятился чайник, я придумала вполне сносный по моему мнению вариант, как можно и уважить друга, и немного повеселиться.

На крыльцо я вышла с самым смущенным и грустным лицом, которое только могла изобразить. Я громко вздохнула, подняла слезящиеся глаза в небо и проморгалась, едва сдерживая слезы.

Мужчина, кажется, уже догадался, что его ждет какое-то представление, потому что его изначально слегка напряженный плечи расслабились, и он повернулся ко мне корпусом, вскинув брови.

Я еще раз очень громко и очень тоскливо вздохнула, а потом села чуть поодаль от него.

— Раш…

— Доброе утро? — заинтригованно спросил мужчина, что происходит, — Шура?

— Да-да, доброе! — отмахнулась я от него, — То есть нет! Совсем не доброе… Для моей совести!

— Даже так? — он уложил лицо в ладони и приготовился внимать.

— Мне так ужасно, так непередаваемо стыдно перед вами, Раш… — я с отчаянием посмотрела в небо и приложила руку к груди, — Я так бесстыдно поступала, что сейчас даже мысли об этом причиняют мне жуткую боль! Мое поведение!.. То, как я вешалась вам на шею… Ах! Что за бесстыдство! — я уронила лицо в ладони, явно слегка переигрывая, — Это ничем не может быть оправданно. Ведь мои проблемы с алкоголем не могут служить оправданием — они скорее отягчают преступность моего поведения… Мой начальник говорил, что это затягивает, но я не верила, что такое может случиться со мной. Я думала, что могу себя контролировать, понимаете?..

— Нет, если честно, — покачал головой мужчина, и я зыркнула на него злобно из-под пальцев, — Никогда не имел проблем с алкоголем!

— Ах, это очень обнадеживает! В общем, я только хотела сказать, — я говорила достаточно громко, — Я приношу вам свои глубочайшие извинения! И не менее глубокую благодарность, что не воспользовались сами и не позволили воспользоваться другим моим слабоволием и затуманенным разумом… Вы истинно благородный мужчина!

— Я не мог поступить иначе, милая, — Раш покивал, — но вам однозначно надо лечиться! — я снова посмотрела на него со значением, — С алкогольной зависимостью лучше разбираться на самых ранних этапах, пока она не испортила всю вашу жизнь.

— Благодарю за совет, так и поступлю.

Мы еще посидели молча какое-то время, разглядывая небо, пока Ева не позвала нас домой.

— Ты на меня больше не злишься? — уточнил Раш, когда мы уже сидели на кухне. Я мотнула головой.

— Что проку на тебя злиться? — Ева хихикнула в ладонь, блеснув керамическими глазами в сторону мужчины. Сам он на укол внимания не обратил, а просто улыбнулся.

— Тогда позволь уточнить, что это только что было?

— Я все объясню, но только когда Дурик с Бобриком проснуться. Не хочу по несколько раз одно и то же рассказывать! — я пожала плечами и с противным хлюпаньем, от которого у Раша всегда забавно дергался глаз, пригубила чай, — Так что я объявляю экстренное собрание, тема которого: «Романтические притязания в контексте внутриполитической угрозы»!

— Звучит интригующе! — улыбнулась Ева.

Раш поиграл бровями, выстукивая по столу пальцами какой-то ритм.

— И пояснять ты ничего не собираешься? — я радостно мотнула головой, — Ты же помнишь, что Дор и Бор иногда до обеда могут спать?

Я кивнула, преданно глядя ему в глаза. Томить его было вовсе не обязательно, но меня немного обидело, что он был ни капли не смущен и даже слегка не напряжен после нашего вчерашнего поцелуя. У меня вот периодически сердце вскачь уходило, а стоило вспомнить подробности — волнение сворачивалось узлом в желудке. Раш же, по-моему, просто был рад, что я на него не кидаюсь больше.

Все было немного хуже, чем я думало, хоть и не безнадежно. Женщину он во мне видел только при очень близком рассмотрении. Но зато как раз на этот случай у меня была подробная инструкция от графа Сибанши, и я собиралась ей воспользоваться, когда представиться удобный случай.

Дор и Бор, на счастье Раша, ввалились на кухню уже через полчаса. Но я опять отказалась говорить, пока всем не нальют чаю! Наверное, мне просто хотелось немного потянуть эти уютные моменты, пока никто не знает, что творится что-то не очень клевое. На улице сегодня было пасмурно — небо было монолитно-серое, низкое, из-за этого в дома было темновато даже не смотря на то, что утро. Сидеть всем вместе в теплом свете магических светильников, слушать булькающее возмущение закипающего чайника и перешучиваться друг с другом — было очень приятно.

Последние новости не вгоняли меня во вселенскую тоску, потому что к тоске я вообще была не особенно склонна, но я не могла не думать о том, что происходит что-то серьезное, на что я скорее всего никак особенно повлиять не смогу. И к чему все приведет, я ни имела ни малейшего представления. Честно говоря, больше всего мне хотелось ничего не говорить им, и просто жить, как жила.

— Итак! — я вскинула руку, призывая всех к тишине, — Я объявляю наше собрание открытым. На повестке дня несколько равноценно важных вопроса, которые не терпят отлагательства!

Все ждали, с интересом меня разглядывая. Я насладилась паузой.