Твоё слово

Я проснулась ночью. И поняла, что выспалась. Комната была не моя. Нет, не так, очевидно, что комната и не могла быть моей — одиночная камера тоже не была моей — но комната была явно чьей-то. Полагаю, меня устроили с удобствами стараниями Раша, слегка кого-то потеснив. Раш же мне не приснился? Были у меня сомнения на этот счет. Не может же быть, что все это взаправду: меня заточили в башне и тут в лучах света в проеме тяжелой железной двери появляется сияющий золотом рыцарь и на руках выносит меня на свободу, пока я помечаю своими соплями и слезами его сюртук. Картинка получалась какая-то ну слишком красивая и поэтому вызывала недоверие. Тем более, с Рашем мы поссорились, с чего бы ему приходить и помогать мне?

Я вспомнила свои вчерашние размышления в одиночной камере и поморщилась. Чувствовала себя дурой. У меня появились, кажется… может быть, судя по всему… по моим расчетам. Те, чье присутствие в моей жизни меня устраивает. Чье присутствие даже желательно. В смысле, когда я представляю, что их рядом нет, все кажется уже не таким забавным. Ладно, хватит ходить вокруг да около. Они мне слегка симпатичны! А это значит, что ни за что нельзя было позволять именно им заботиться обо мне. А я позволила. И уж после такого представления они наверняка поняли, что все это слишком утомительно и тяжело и больше не захотят быть частью моей жизни. Я бы не захотела.

Мысль об этом как-то неприятно дергала внутри, как будто я проглотила длинную нитку и очень четко ощущала, как она тянется через все мое нутро, натягиваясь и царапая внутренние органы. Одновременно с этим я чувствовала некоторое облегчение, ведь меньше людей в твоей жизни — меньше проблем.

— Вы так тяжело вздыхаете, — раздалось в темноте, и я аж подпрыгнула, — верно, думаете о том, что приносите много проблем окружающим, и они когда-нибудь вас бросят?

— К-красавчик-следователь?.. — глаза, привыкшие к темноте, смогли рассмотреть в темном углу мужской силуэт, который я опознала только по голосу, — не думаю, что вы умеете читать мысли, так что, полагаю, вы о себе? — я чуть успокоилась и продолжила уже увереннее, — Я принесла вам какие-то проблемы? Что вы вообще делаете в моей комнате ночью?

— Вообще-то, это вы в моих покоях, и хотя формально я дал на это свое согласие, ваше присутствие в моей постели приносит мне почти физический дискомфорт, — голос вроде был спокоен, но моя чуйка слышала дрожащие раздражением ноты за этим внешним спокойствием. Почему-то это слегка меня взбодрило! Всегда приятно знать, что плохо не только тебе. Я поплотнее укуталась в одеяло, повозилась по простыням, потерлась щекой о подушки…

— Прекратите, — зашипел силуэт, вышел из тени и сел в кресло, глядя на меня с тем осуждением, которое может позволить себе представитель власти в сторону неблагонадежного гражданина. Или с осуждением, которое себе может позволить одетый с иголочки мужчина в сторону расхристанной девушки в его постели.

— Ну раз уж формально вы дали свое согласие на мое присутствие здесь, зачем же вы пришли посреди ночи? Вы же не собираетесь меня коварно соблазнить? — я и так видела, что нет, но вдруг у меня получится его смутить, и ему станет еще некомфортнее?

— Упаси меня все боги этого мира от такой глупости, — сказал насмешливо, ничуть меня, впрочем, не обидев, — просто вы не внушаете мне ни капли доверия и я за вами слежу, — пояснил мужчина.

Я скосила глаза в сторону его секретера. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось.

— Слушайте, а что вообще происходит? — поинтересовалась я, потому что действительно была в легком замешательстве, — меня больше не обвиняют что ли ни в чем?

— С точки зрения закона — ваша совесть теперь чиста; с точки зрения широкой общественности — вы вызываете массу вопросов, — уколол следователь.

— Ну если у закона больше нет ко мне вопросов, — я с надеждой посмотрела на мужчину, — я могу уже уходить?

— Пока нет, — скривился он, — сначала будет суд, который вас оправдает, потом мы еще с вами побеседуем, и только после этого вы можете уходить.

— А скоро будет суд? — спросила я, вставая с кровати и прохаживаясь по комнате, внимательно поглядывая на то, что меня окружает. Конечно, ничего интересного я найти не смогу — за мной же следят! Но хоть немножко его побесить — вполне в моих силах. Я подошла к столику с зеркалом, заставленному всякой мелочевкой, взяла в руки баночку, похожую на те, в которых в лекарских лавках продавали всякие микстурки, открыла, понюхала. Пахло приятно.

— Это духи? А где вы их купили? Я бы тоже такие хотела! — я накапала на запястье и принюхалась. Пахло чем-то терпко-горьким, древесным и чуть-чуть сладким. Повернулась в сторону мужчины — он улыбался, но бледные глаза полыхали тлеющим бешенством. Кажется, перелет! — ой, простите, я положу на место и больше не буду трогать!

— Суд будет послезавтра, — сдавленным голосом сказал мужчина.

— Быстро вы работаете! — я юркнула обратно под одеяло, решив все-таки больше не раздражать следователя, но все-таки не удержалась от вопроса, — а чьи духи? От вас просто пахнет иначе…