Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 2

Внимание Сергея привлекли слова Командира взвода. Поочередно с фельдшером они объясняли кому-то, что раненному стало хуже. Когда Сергей зашел в помещение блокпоста, вокруг него сразу началась суета. Одни старались приветственно и восхищенно похлопать по здоровому плечу, другие, подсвечивая фонариками, стали помогать ему снять китель, чтобы фельдшер смог осмотреть рану. Вскоре совместными усилиями рана была осмотрена, обработана и перевязана. Сергей присел на кровать. После обезболивающего укола, боль утихла. Беспокоило только выражение лица его друга. Было видно, что ему очень плохо.

Доложив о втором «трехсотом», командир взвода громко объявил:

– Сейчас к нам приедет Комбат и заберёт вас обоих.

* * *

Услышав о втором «трёхсотом» Комбат взял в руки трубку телефона. Он знал, как надо разговаривать с дежурными офицерами Группировки, которые, больше боевиков боялись ответственности.

Представившись, Комбат доложил, что принял решение на двух БТР в составе манёвренной группы, выдвинуться на блокпост для оказания помощи и оценке обстановки. Прибыв на место, он доложит о дальнейших действиях. Или он, со своими людьми, останется на блокпосту, для усиления его охраны, или лично эвакуирует раненных солдат в Комендатуру. Если потребует обстановка, он на двух машинах вывезет раненных в госпиталь в аэропорту «Северный». Вместо просьбы утвердить своё решение, Комбат оборвал доклад словами:

– Конец связи.

Все остались довольны. Если комбату хочется взять на себя всю ответственность, то никто не собирается ему мешать.

Вперёд выступил командир Отряда ОМОН.

– Возьмите с собой моего врача,

Комбат ответил кивком головы, сопровождаемым благодарной улыбкой.

Обернувшись, чтобы уходить, Комбат столкнулся с командиром первой роты. Узнав, что на блокпосту ранен его солдат, тот сразу примчался на узел связи и слышал весь разговор.

Полуутвердительно, полувопросительно он промолвил:

– Я с Вами!?

В такие минуты Комбат всегда сохранял на лице непроницаемую маску уверенности и невозмутимости. Говорить при этом, он старался мало, но спокойно. Глядя на него, у всех, почему-то возникало чувство уверенности, что ему известно что-то такое, что просто гарантирует общий успех.

Поэтому, комбат просто молча кивнул и бросил:

– Готовь на выезд два БТР и возьми шесть солдат, из своих. Собери всех в вестибюле на инструктаж. Выезжаем через десять минут.

Обрадовано вспыхнув, молодой офицер бросился выполнять распоряжение.

Переодевшись, и взяв с собой документы и оружие, комбат вышел в вестибюль. К его изумлению, солдаты уже ожидали его, готовые к выезду. На левом фланге дисциплинированно стоял врач с сумкой через плечо.

Не высказывая своего удивления, крепко благодарно пожав руку врачу, не снимая маски невозмутимости с лица, комбат кратко произнёс:

– На Гудермеском блокпосту был обстрел. Ранены два Ваших товарища. Их необходимо отвезти в госпиталь в Грозный. Дорога может быть опасной. Ваш командир роты едет со мной. У экипажей БТР не спрашиваю, в них я уверен. Если кто-то из присутствующих не может ехать с нами – пойму. Выезжаем немедленно. Кто хочет остаться?

Строй не шелохнулся. Проглотив странный комок в горле, комбат бросил:

– К машинам.

* * *

Комендант заслушал доклад с поста о том, что «Астра-первый», на двух коробочках выехал через КПП».

Когда через несколько минут, Комбата вызвал к телефону Начштаба Группировки, то услышал от Коменданта в ответ, только растерянное:

– Он уже выехал.

– Хорошо, жду доклада с поста. Конец связи.

* * *

Потом всё проходило очень буднично. Два бронетранспортера беспрепятственно проехали через тихий ночной город к блокпосту. Ночь была такой тихой и ясной, что просто не верилось, что совсем недавно молодые незнакомые парни стреляли друг в друга и громко радовались, при попадании.

Но два раненных солдата, нуждающиеся в помощи врача, грубо убеждали в жестокой реальности происходящего. Осмотрев раненных, врач отвёл Комбата в сторону:

– Ранение в руку неопасное, а вот у второго дело плохо. Я его обколол уколами, но ему нужно в госпиталь.

– Значит, едем в госпиталь.

Когда Комбат разглядел в темноте и узнал Сергея, раненного в руку, то у них произошел странный, для непосвященных, разговор:

– Ну, что самовольщик, навоевался? Надеюсь, тебя здесь больше не увидеть. После госпиталя, сразу домой. К жене и сыну. Ну, давай, выздоравливай.

Доложив по радиостанции о своем решении выехать в госпиталь, Комбат получил разрешение на выезд у Начальника штаба Группировки. Начштаба разрешил эвакуацию раненных солдат в Госпиталь, но предупредил, что из военного городка аэропорта его машины потом не выпустят до утра.

Пожелав Комбату удачи, Начштаба обещал предупредить о его проезде на все блокпосты, чтобы, его колонну, не дай Бог, не обстреляли свои.

Надо сказать, что все запреты в Группировке издавались для того, чтобы те, кто не хотел рисковать, могли ссылаться на них, для успокоения Совести. Для тех, кто был готов брать на себя ответственность и что-то делать, у Командования всегда находилось разрешение «в порядке исключения».