Творчество душевнобольных кошек

- Бросьте, мы внимательно следили за вашей мимикой. Вы с головой выдали и себя, и своего вымогателя. Этот Игнасио - недостойный человек. Два месяца назад он уже был задержан за распространение антиправительственного листка. Его отпустили до первого правонарушения. Сегодняшнее ваше перемигивание я считаю достаточным основанием для ареста.

- Но для вынесения приговора этого явно мало.

Впервые за все наше недолгое общение полковник Чадос рассмеялся искренне и по-детски, словно смотрел комедию со Стивом Мартином.

- А кто вам сказал, что наша цель осудить этого мерзавца? В нашей стране правосудие не доведено до абсурда прогнившими демократическими процедурами. Мы не стремимся только отомстить или только оградить общество от преступника. Наша цель - перевоспитать его.

- Перевоспитать?

- Ну да. Перевоспитать. Добиться того, чтобы проклятый мерзавец чистосердечно покаялся в своих преступлениях и впредь никогда не преступал закон.

- Звучит разумно. Жаль только, что человеческое общество не научилось пока добиваться столь высокой цели без исправительных учреждений.

- Смешно, что это вы мне говорите, мистер Хеминг, - полковник Чадос светился от радости. - Но вы ошибаетесь. По счастью, через три дня у вас появится возможность собственными глазами увидеть обряд покаяния. Через три дня. Смотрите, не пропустите.

Я кивнул, но не смог сдержать ухмылки. Через три дня мне будет не до праздников. Я уйду в море ловить большую рыбу или займусь большим романом.

Уже возле двери я вспомнил, что хотел узнать.

- Послушайте, полковник. Действует ли на острове комендантский час?

- Нет, нет. С чего это вы взяли? Ничего подобного. После десяти вечера в общественных местах нельзя появляться без специального разрешения. Это так. Но не более того.

*

Наконец все формальности были выполнены, нужные печати проставлены. Меня признали достойным вступить на землю Сан-Лоренцо. Я облегченно вздохнул, - терпеть не могу, когда передо мной возникают абсурдные преграды, которые я не могу преодолеть своими собственными усилиями. Зависеть от решения полковника было неприятно.

К своему немалому удивлению я почувствовал, что несказанно рад вступить на эту землю, словно вернулся домой после долгого, тяжелого, разочаровывающего путешествия. Можно сколько угодно рассуждать о патриотизме и преданности родительскому очагу, будто бы заложенных в нас природой, но что делать, когда тебя переполняет любовь к грязному чужому городу в чертовой дали от привычной жизни? Невольно задаешься вопросом, не рехнулся ли я? И не находишь вразумительного ответа.

Я с удовольствием вдохнул островной воздух и немедленно почувствовал, как мои легкие наполняются ни на что не похожими неуловимыми запахами и впечатлениями Сан-Лоренцо: большая рыба, плохого качества бензин, обязательные контрабандные гаванские сигары, дешевый ром, отдающий ацетоном, почему-то не раздражающий запах нищеты…

Да, я почувствовал себя дома. Груз недавних забот, так изводивших меня в Нью-Йорке, исчез сам собой. Проблемы, казавшиеся мне всего неделю назад чрезвычайно важными, на земле Сан-Лоренцо обратились в прах. Скучный, не имеющий к реальной жизни никакого отношения прах. Теперь мне хотелось только одного: поскорее очутиться на своей вилле и начать жить в свое удовольствие: рыбалка, рукопись, одиночество, вечерняя бутылка виски с другом Николасом и радостное предвкушение наступающего нового дня. Удивительно, как мне нравится ощущать себя эгоистичным, самовлюбленным и самодостаточным прохиндеем! Оправдываюсь перед самим собой я обычно самым незатейливым образом: твержу, что мой образ жизни не приносит другим людям зла. Кстати, отличная эпитафия: “Он не преумножал зла”.

Я попытался взглядом отыскать в толпе Николаса, но его не было. Странно, я заранее радировал ему, а этот мерзавец подтвердил прием сообщения, обещал встретить меня, но забыл, надо полагать, зараза. Придется брать такси.

Неожиданно я увидел девушку, которая держала в руках лист бумаги с моим именем. Она была красива. Не сногсшибательно прекрасна, не чертовски мила, а именно красива. Чудесная кожа, длинные стройные ноги, живое умное лицо, удивительно выразительные зеленые глаза. Обычно у таких женщин большие проблемы в личной жизни: мужчины обходят их стороной, заранее признавая свое неизбежное поражение. Один мой знакомый был женат на по-настоящему красивой женщине, но брак бесславно скончался уже через год. “В чем дело?” - поинтересовался я. “А ты бы мог прожить в Лувре дольше?” - ответил он с грустью. Я понимающе кивнул.

- Вы ждете меня? - спросил я у девушки.

- Если вы действительно Килгор Хеминг.

- Да, так меня зовут.

- Замечательно, мне приказано отвести вас на виллу.

- Кто посмел? Николас?

- Ага, сам он не смог. Вывихнул ногу. По комнате кое-как хромает, но вести машину не в состоянии.

- И тогда, значит, он послал вас?

- Вас это удивляет?

- Еще как! Кто вы, милое создание?

- Судя по тому, как вы пожираете меня глазами, с сегодняшнего дня я ваша подруга.

Будет жаль, если она пошутила, подумал я, усмехнувшись.

- Какое отношение вы имеете к Николасу?