Творений. Книга I. Статьи и заметки

К христианам я намеренно не ходил, чтобы видеть, придут ли они сами ко мне, так как я уже был у них в первый приезд, а кроме того, они знают о теперешнем моем приезде. Под воскресенье — 3/15 мая — бдение совершал отец Сергий, а литургию мы совершали вдвоем. Христиан взрослых собралось человек около 15 — очень мало. Очень печально. С печальным сердцем вышел я к христианам на обычное их чаепитие после литургии. Говорить не было, по правде сказать, никакой охоты; и я только и принудил себя заметить, что очень мало собралось христиан; просил их взаимно поддерживать и побуждать друг друга к Церкви, так как для нас Церковь и молитва — все одно что воздух или для рыбы вода. Проговоривши это, я и ушел к себе, и даже чаю пить не хотелось. После обеда приходили двое христиан; я им поговорил о сегодняшнем чтении из Деяний (в Анти-охии в первый раз христиане стали назваться этим именем) и евангельском — о беседе Христа с Самарянкой о живой воде, то есть о вере, которую и получила она, а потом была страшно замучена Нероном (святая мученица Фотиния). Рассказывал о Риме и катакомбах, о согласной жизни первых христиан, почему они и представляли из себя силу, с которой ничто не могло бороться. Для нас теперь нет ни гонений, ни подобного, поэтому нам одно только и остается — сохранять и в сердце, и в жизни веру. Поэтому друг друга будем взаимно побуждать.

3/15 мая вечером в 9 часов я писал Преосвященному в Токио письмо, а после пяти часов я с Фудзии катехизатором ходил к христианам. Не торопясь, до 9-ти часов мы обошли три дома[16]. Я говорил о жизни первых христиан древних, о молитве, которая для нас что воздух или для рыбы вода, — через которую мы ближе к Богу, как через беседу или письмо ближе к человеку; советовал постепенно в обычных разговорах с язычниками заводить речь и о христианстве, вместо обычных судов да пересудов; а для этого не соблазнять, а привлекать их к христианству и своею жизнью; и взаимно друг друга поддерживать и побуждать к делу Церкви; немножко упоминал об отце Иоанне Кронштадтском. Жалуются, что не имеют-де горячей веры, а потому как-де другим ее будут предлагать. Я говорил, что это такое дело, которое если не начнешь, то никогда и иметь не будешь. Конечно, оно трудное, но зато самое главное, для которого все; советовал повнимательнее читать Евангелие, в котором слово не человека, а Бога, и мне тут же одна христианка рассказала о том, как постепенно она пришла к христианству, начавши читать Евангелие. Вообще, беседа везде была очень живая и как будто выслушивали везде с большим интересом. Я, конечно, спрашивал — понимают ли мою речь? Го — ворят, что понимают, да об этом я сужу и из их ответов или вопросов по поводу моих слов. Вот первый мой выход. Завтра, если не уеду в Кобе, то вечером опять пойду к христианам; вечером они все-таки свободны. Завтра начинаем занятия с Исогаем.

Андрей Мориока, с которым мы беседовали о катехизаторской школе, советовался с матерью. Она согласна, только на следующий год, так как после мужа остался долг, который Андрей теперь и выплачивает помаленьку, получая из полиции иен 12–15. Он и сегодня с Накано Мелетием приходил ко мне и весьма умилился, когда я своим ломаным языком рассказывал о Самарянке, потом бывшей мученицей Фотинии, и о катакомбах. Здешние с радостью слышат мысль завести и здесь школу, о чем им говорит отец Сергий. Мы, кончено, их призываем к помощи в этом деле.

4/16 мая сижу вечер дома, так как и отец Сергий, и катехизатор ушли к христианам. И то хорошо. Очевидно, и у них появилось желание приняться за это важное дело. Дай Бог. Сегодня начал заниматься по-японски с новым учителем Павлом Исогаем.