Творений. Книга I. Статьи и заметки

Страх и ощущение Господня вседержительства должны быть законом, руководящим человека во всех его делах и намерениях. В идеале это должно быть доведено до такой степени, чтобы человек и без всяких иных побуждений и запрещений делал должное, как бы стоя перед Лицом Всевидящего, подобно ветхозаветному Иакову, который говорил Лавану, тестю своему: вот, с нами нет никого; смотри, Бог свидетель между мною и тобою (Быт. 31, 44).

В стремлении к этому-то высокому, ни с чем не сравнимому настроению наш Русский Народ с тех пор, как крестился при Святом Князе Владимире, имел одну святую и великую заботу — как бы устроить свою жизнь по-Божьему, как бы чем-либо не прогневить Господа Бога, а, напротив, всегда быть в Его неизреченном к нам недостойным милосердии. Вот эта набожность и самое скромное благочестие и были украшением нашей народной жизни; они приводили в умиление, удивление и восторг всех иностранцев, приезжавших к нам в старину и прозвавших нашу страну «Святою Русью», как поставившую идеал высокой христианской святости своим главнейшим идеалом и постоянною целью своих стремлений. Этим объясняется наша исстари народная любовь к Храму Божию, к богослужению, к путешествию по святым местам и обителям, к посту и поклонам и ко всякому иному, нередко весьма трудному, подвигу; отсюда же и усердие — ставить свечки и возжигать лампады перед иконами, украшать храм богатыми прикладами и роскошною ризницею, наконец, любовь к громогласному торжественному бархатному звону колоколов. Во всем этом сказывается проявление высоконабожной души христианской, стремящейся к Богу и Его ищущей, заботящейся лишь об одном — чтобы все в жизни, а наипаче в храме Божием напоминало о близком к нам Боге и исполняло христианина страха Божия и ревности о спасении по воле Божией.

Разве может что-либо земное идти в сравнение с этой христианской высотой и красотой жизни? И может ли что-либо иное обеспечить добро и порядок людской жизни в такой степени, как этот высший распорядок уклада ее по-христиански? Закон внешний, строгость наказания за его нарушение и т. п.? Но потерявший веру в Бога и свою совесть — обойдет все законы, а, главное, потерявши высокую цель своей жизни на земле, он не будет дорожить ни чужою, ни своею собственною жизнью и всегда будет готов с нею покончить, что мы, действительно, и наблюдаем во множестве над нынешними неверующими людьми, особенно же над современною молодежью, развращенною безрелигиозною школою и книгою. Это все прежде и лучше нас поняли враги наши, ищущие нашего развала и погибели, — поняли и приняли все меры к тому, чтобы расшатать в народе русском устои Православия, подорвать значение веры и вырвать самую эту веру из народного сердца. С этою целью через школу давно уже прививают нашим детям и особенно подрастающему поколению сомнение в вопросах веры, легкое отношение к делам и обязанностям веры, втравляя вместо того лжеименный гуманизм, должный заменить будто бы уже отжившее свое время христианство. Но чтобы сразу не оттолкнуть от себя раскрытием своих намерений, стараются действовать вкрадчиво и постепенно, и сначала внушают людям взгляд на религиозную жизнь, как на выполнение внешних христианских обязанностей, а не как на дело душевной потребности. С своей стороны печать, вся оказавшаяся в руках врагов веры и государства, усердно выставляет напоказ все недоброе, что только можно подметить у служителей Церкви; где же для этого нет никаких оснований, там не стесняются прибегать прямо к клевете, чтобы унизить в глазах народа все для него высокое и святое. Действуют так в полной уверенности, что многие легковерные и несамостоятельные поверят, если не всему, то хотя части сообщенного вымысла; а дальше при старании и умении надеются достигнуть и больших результатов. И, действительно, иногда добиваются своего: недавно, например, мы видели, как многие верили наглой лжи и клевете грязных жидовских газет даже на священное для всякого православного христианина имя отца Иоанна Кронштадтского.