Творений. Книга I. Статьи и заметки

Зашли в храм Иезуитов, как раз во время проповеди перед вечерним богослужением. Там один батюшка говорил проповедь, стоя на высокой кафедре посредине церкви с правой стороны. Голос старческий, слабый, но весьма внятный; говорит не торопясь, раздельно, ясно и с большим воодушевлением, только очень много жестикулирует, размахивая руками, топая ногами, взмахивая рясой, бегая по кафедре и т. п.; замечательно много актерства в приемах, желания казаться как можно более утонченным в манерах и свободным. Народу в храме кругом кафедры набралось весьма много, все, конечно, сидят на стульях и весьма внимательно слушают всякое слово, по-видимому, воодушевленного проповедника, да еще старика. Народ больше чистый, но много и простых; очевидно, жажда слушать слово Божие есть у всех здесь, и есть ей богатое удовлетворение. Католики не дремлют и стараются всячески воздействовать на народ, чтобы собирать и держать его у себя. И народ у них действительно в руках: он слушает своих наставников, как вестников воли Божией. Положим, они глубоко заблуждаются и всех держат в своей ереси, искажающей весь смысл христианской жизни, как жизни в Церкви, возглавляемой и облагодатствуемой Христом. Напротив, весь строй папства таков, что у них нет Церкви, а есть только папа да его сподручники, властно спасающие или отвергающие покорных или непокорных своих овец. Поэтому католики, образно выражаясь, привыкли бессознательно следовать за своим пастором, держась за его рясу, в уверенности, что он непременно приведет в рай, хотя бы и тяжкий грешник был кто, ибо у папы много преизбыточествующей благодати на всякие грехи и на всяких грешников, подчиняющихся ему. И эта система так здесь проникла в самую природу католиков, что папа и его сподручники действительно держат все в своей власти и авторитет их в народе весьма высок. При нас, например, в соборе святого Николая в Бари католичка дама, только прикоснувшись своей рукой руки патера, поцеловала потом тот палец своей руки, которым

прикасалась, очевидно, в убеждении, что она уже получила таким образом благословение. Этот собор Иисуса, весьма обширный и украшенный, двумя рядами колонн разделен на три корабля: средний и два боковых. Теперь он почему-то декорирован красною материею — должно быть, будет или был какой-нибудь праздник; престол светло освещен множеством свечей в виде венца до потолка — должно быть, скоро начнется богослужение. Но мы за весь день так устали и проголодались, что, надеясь быть за богослужением в другой раз, на этот раз не остались в соборе. Проповеди, конечно, понять не могли, хотя отец архимандрит С. и понимает несколько итальянский язык. Это был первый случай, когда мы хоть немного увидели и церковную жизнь папства.

Ноября 15-го утром мы отправились в собор святого апостола Петра. Перед собором громадная чистая площадь, обнесенная железною решеткою; на площади бьют сильные фонтаны; по бокам идут различные постройки и дворцы, в общем известные под именем Ватикана. Среди соседних больших построек собор святого Петра с внешней стороны не производит впечатления чего-то особенно громадного и величественного, тем более, что его громадный на самом деле купол закрывается громадным и фигуристым главным портиком. Но внутри действительно такое богатство и величие, что зараз даже не охватишь: глаза как-то разбегаются, теряешься, на что смотреть и чему удивляться; да и сам среди этой громады как бы исчезаешь, потому что кажешься себе таким незаметным среди такого величественного храма. Действительно, собор представляет нечто необъятное для глаза. Как и во всех базиликах, главный престол в нем находится посредине храма; под ним устроена крипта, в которой показывают части мощей апостолов Петра и Павла и будто бы остатки гробниц их. Кругом горит множество лампад. В самом переди, на месте папского престола, алтарь, над которым возвышается великолепно украшенный балдахин, внутри которого будто бы седалище апостола Петра, заделанное в золото. А для папы устраивают между этими двумя престолами на ступеньках особое возвышенное седалище; на нем сидя, он недавно принимал пилигримов. Недалеко от главного престола, направо, бронзовая статуя сидящего апостола Петра с жезлом в руках и сиянием на голове; все проходящие мимо непременно целуют его правую ногу, отчего она заметно высветлилась. Собор внутри кругом украшен замечательной работы мраморными статуями разных пап.