Творения

10. Ничто не может быть без двух и трех свидетелей. На это есть подтверждение и в одном из таинств ветхозаветных. Люди подзаконные познают одного только Отца, если не приемлют силы Сына и не укрепятся силою двух свидетелей: Отца и Сына, а в третие свидетельство не приимут Духа Святого и не исполнятся явно гласов херувимов и серафимов, взывавших троекратно: свят, свят, свят (Ис. 6, 3). Не двумя словами совершается славословие на небе и не четверократно восклицают оные святые и невидимые духовные животные, не четыре гласа издают они, и не один только, а три единственных слова: свят, свят, свят. И не говорят: святы, святы, дабы и единичное явить многоименным и не сокрыть числа трех; но трижды издают звук: свят, и однако же единообразно и единично произносят слово, чтобы не наименовать многих богов. Ибо один есть Бог Отец в Сыне, Сын во Отце со Святым Духом; и посему Святой во святых почивающий, Отец истинный, и Сын истинный ипостасный, и Дух Святой истинный ипостасный, три их, но едино Божество, едино существо, едино славословие, един Бог. Наименовалъ–ли ты Бога? — ты объял разумом Троицу. Восприялъ–ли ты Духа Святого? — ты удостоился силы Отца и Сына Божия. Прославилъ–ли ты Отца? — ты указал на Сына и Святого Духа, но не слиянных. Ибо Отец есть Отец; Сын есть Сын; Святой Дух есть Святой Дух: Троица не отчуждаемая от единства и тождества. Чтится Отец, поколику Он есть Отец; чтится Сын, поколику Он есть Сын; чтится Дух Святой, поколику Он есть Дух истинный и Дух Божий. Так говорит Единородный: чтущий Отца чтит и Сына (Иоан. 5, 23). Ибо тем самым, что называешь Отца, ты указуешь Сына и чтишь Сына; и иже чтит Сына, чтит Отца (ср. Иоан. 5, 23). Ибо самым именованием Сына ты чтишь Отца, утверждая, что Христос не ниже Отца.

11. Если даже между нами людьми существует такое понятие, и мы нежелаем, чтобы сыны были нисшими и чтобы унижаемы были честью против отцев, потому что безчестие сыновей вменяется и отцам: то насколько более Бог и Отец не восхощет, чтобы унижен был когда–либо Сын Его? Итак, признающий истинного Сына Отчего имеющим недостаток в славе Отца, вместо чести, безчестит Его, водимый неведением. Посему как Отца открывает говорящий: никтоже знает Отца, токмо Сын: и никтоже знает Сына, токмо Отец (Матф. 11, 27), так, дерзаю говорить, и Духа никто не знает, кроме Отца и Сына, от Которого Он исходит и от Которого приемлет. Да и каким образом дерзают называть Духа чуждым Бога водимые скорее безумием, нежели истиною, и не понимают истинного слова достоверного и святого Павла Апостола, которому дал десницу верховнейший из апостолов Петр, удостоившийся иметь ключи царствия? — Павла, услышавшего с небес: Савле, Савле, что Мя гониши (Деян. 9, 4), — удостоившегося услышать неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати (2 Кор. 12, 4); — говорящего: никтоже весть, яже в человеце, точию дух человека, живущий в нем (1 Кор. 2, 11). Этим примером он хотел изъяснить высшее, не для того, чтобы пример человека приравнить к Богу, но чтобы примером хотя отчасти открыть высшее. Ибо вся тварь в совокупности, ангелы и архангелы, херувимы и серафимы с воинством небесным, что на небе и на земле, то есть, земное и небесное, и преисподнее, светила и звезды, сухопутное и водное, и все вообще, что на небе и на земле, не может представить собою Владыки своего или уподобиться Ему образом. Только по милости дарует Он человеку образ Свой, говоря: сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его (Быт. 1, 27). Только по дару имеет всякий человек образ Божий. Но никто не может уподобиться Владыке своему: ибо одно невидимо, другое видимо, одно бессмертно, другое смертно; то есть источник всякой премудрости и все имеет в Себе совершенным, а человек имеет дарование только отчасти, имеет недостаток в совершеннейшем, если Бог не восхощет чрез дарование подать совершенство каждому по достоинству.