Творения. Ч. 1.

Но сколько различий в цветах! Можешь видеть на лугах, что одна и та же вода в одном цветке румяна, в другом багрова, в этом голуба, а в этом бела. И опять, еще больше разности представляет она в запахах, нежели сколько имеет разнообразия в цветах. Но вижу, что слово мое, от ненасытимого желания все обозреть, преступает меру, и если не наложу на него уз и не возведу к необходимому закону творения, то не достанет у меня дня на изображение пред вами великой мудрости, сокрытой в вещах самых маловажных.

«Да прорастит земля древо плодовитое творящее плод на земли». И тотчас вершины гор осенились кудрями, устроились сады, и берега рек украсились тысячами родов растений, и одни уготовились украшать собою человеческую трапезу, а другие предложили в пищу скотам и листья и плоды. Но они доставляют нам и врачебные пользы в своих соках, влагах, прутьях, коре, плодах. И одним словом, что открыл нам долговременный опыт, из частных случаев собирая полезное, то привел в бытие вдруг все объемлющий Промысл Творца, предусмотрев из начала.

А ты, когда видишь растения садовые или дикие, прозябающие в воде или на суше, приносящие цветы или бесцветные, в малом познавая великое, усугубляй непрестанно свое удивление, и возрастай в любви к Творцу. Размысли, как Он иные растения сотворил всегда зеленеющими, а другие обнажающимися, и всегда зеленеющие — то меняющими листья, то не теряющими листьев. Ибо меняют листья и олива, и сосна, хотя перемена сия происходить неприметно, так что, по–видимому, они никогда не обнажаются от зелени. Но финиковое дерево не теряет листьев, и до конца сохраняет те же листья, которые получило с первого прозябения. Потом прими во внимание и то, отчего мирика есть как бы водоземное растение, причисляется к растущим в воде и разводится в местах пустынных. Посему и Иеремия (Иер. 17, 6) справедливо уподобляет такому растению нравы лукавые и преклонные на доброе и худое.

«Да прорастит земля». Краткое cиe повеление тотчас стало великою природою и художественным словом, быстрее нашей мысли производя бесчисленные свойства растении. То же повеление, и доныне действуя в земле, побуждает ее, по истечении каждого года, обнаруживать силу свою, какую она имеет к произведению трав, семян и деревьев. Как кубарь, по силе первого данного ему удара, совершает последующие обращения, когда описывает круги, соблюдая в себе средоточие неколеблемым, так и последовательный порядок природы, получив начало с первым повелением, простирается на все последующее время, пока не достигнет общего скончания вселенной. К нему будем поспешать и мы все, плодонося добрые дела и преисполняясь ими, «да насаждени в дому Господни, во дворех Бога нашего процветем» (Пс. 91, 14) о Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

6–ая беседа О сотворении небесных светил

Кто смотрит на подвизающихся, тот и сам должен напрягать несколько свои силы. Это всякий может видеть из зрелищных уставов, которые требуют, чтобы заседающие на поприще сидели с открытою головою. А cиe, мне кажется, для того, чтобы каждый не только был зрителем подвизающихся, но в некоторой мере и сам сделался подвижником. Подобным образом и ценителю великих и сверхъестественных зрелищ и слышателю подлинно высшей и неизреченной мудрости, приходя сюда, надобно иметь уже в себе некоторое стремление к созерцанию предлагаемого, и по мере сил участвовать со мною в подвиге, являясь не столько судиею, сколько сподвижником, чтобы не лишиться нам случая открыть истину, и чтобы моя ошибка не сделалась общим вредом для слушающих. К чему же говорю cиe? К тому что, поелику нам предлежит исследовать состав мира и рассмотреть вселенную не по началам мирской мудрости, но как научил сему служителя Своего Бог, глаголавший с ним «яве, а не гаданием» (Чис. 12, 8), то совершенно необходимо, чтобы любители великих зрелищ имели ум не необученный к уразумению предлагаемого нам. Итак, если ты когда–нибудь, среди ясной ночи смотря на несказанную красоту звезд, составлял себе понятие о Художнике всяческих, Кто Сей испестривший небо сими цветами, и почему в видимом мире более необходимого, нежели приятного. И опять, если во время дня трезвенным разумом изучал ты дивные чудеса, то пришел ты сюда готовым слушателем, достойным того, чтобы восполнить собою cиe честное и блаженное позорище.