Творения и Гимны

156. Святая любовь, проникая всех от первых до последних, от головы до ног, всех с собою сочетавает, сцепляет, связывает и единит, и делает их крепкими и непоколебимыми. Будучи познаваема, она открывается каждому из них одною и тоюже. Она есть Бог, с Коим и последние бывают первыми, и первые, как последние.

157. Как мысленные чины небесных Сил освещаются Богом по порядку, так что божественное светолитие проникает из перваго чиноначалия во второе, из этого в третье и так во все: так и святые, будучи освещаемы святыми ангелами, связуемы и соединяемы союзом Святаго Духа, делаются равночестными с ними и подобными им. Затем святые, — которые являются из рода в род, от времени до времени, после святых, предшествовавших им — посредством исполнения заповедей Божиих прицепляются к ним, — к тем прежним и, получая благодать Божию, осияваются подобно им, — все же последовательно составляют таким образом некую златую цепь, каждый будучи особым звеном сей цепи, соединяющимся с предыдущим посредством веры, добрых дел и любви, — цепь, которая, утверждаясь в Боге, неудоборазрываема есть.

158. Кто не изволяет со всею любовию и желанием в смиренномудрии соединиться с самым последним (по времени) из всех святых, имея к нему некое неверие, тот никогда не соединится и с прежними, и не будет вчинен в ряд предшествовавших святых, хотя бы ему казалось, что он имеет всю веру и всю любовь к Богу и ко всем святым. Он будет извержен из среды их, как не изволивший в смирении стать на место, прежде век определенное ему Богом, и соединиться с тем последним (по времени) святым, как предопределено сие ему Богом.

159. Сколько хочет Бог быть нами познанным, столько открывается, — и сколько откроется, столько зрим бывает и познавается достойными. Но сподобиться сего и испытать сие никто не может, если прежде не соединится с Духом Святым, стяжав наперед трудами и потами сердце чистое, простое и сокрушенное.

160. Как тот кто станет предлагать уроки по риторике и философии изучающему лишь азбуку, не только никакой не принесет ему пользы, но отвратит его и от того, что он проходит и сделает, что он забудет выученное, потому что ум его не вмещает предлагаемых ему учений; так и тот, кто толкует о последних степенях совершенства новоначальным и особенно более ленивым из них, не только не принесет им пользы, но еще сделает, что они возвратятся вспять; потому что как взглянут они на высоту добродетели и увидят, как далеко отстоят от вершины ея, то, подумав, что им никак невозможно взойти на верх ея, бросят и те немногия добрыя дела, которыя начали уже делать, как безполезныя, и погрузятся в безнадежие.

161. Которых держат в своей власти и над которыми господствуют страсти, те, — когда услышат, что совершенный по Богу человек почитает себя нечистым паче всякаго человека, всякаго животнаго и всякаго зверя, — и что он, будучи безчестим, радуется, будучи злословим, благословляет и хвалит, будучи гоним, терпит, и со слезами и болезнию сердечною молит Бога о врагах своих, — вопервых не верят всему этому, почитая и выставляя себя подобными им; потом, будучи обличаемы Божественным Писанием и опровергаемы святыми, показавшими все сие на самом деле, сознаются, что не могут достигнуть в такую меру совершенства; а когда услышат, что если они не станут так поступать, то и спастися не могут, тогда, не желая отстать от греховных навыков и покаяться, в чем согрешили, впадают в безнадежие.

162. Где глубокое смирение, там и слезы обильныя; а где есть сие, там есть и присещение Святаго Духа; когда же придет благодать поклоняемаго Духа, тогда в том, кто начинает быть под действием Его, является всякая чистота и святость, — тогда он зрит Бога, и Бог призирает на него. Ибо Господь говорит: на кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих (Ис. 66:2).

163. Человек может побеждать страсти, но не может их искоренить. Он получил власть не делать зла, но не и не помышлять о нем. Благочестие же настоящее состоит не в том только, чтоб не делать зла, но чтоб и не помышлять о нем. Кто помышляет о зле, в том нет чистоты. Ибо как может быть чисто сердце у того, кто оскверняется нечистыми помыслами, как зеркало затемняется пылью?

164. Чисто сердце, я полагаю, у того, кто не только не бывает тревожим и тяготим какою–либо страстию, но и не помышляет даже ни о чем худом, или мирском, хотя бы и хотел того, и одну память о Боге держит в себе с неудержимою любовию. Ибо око души, ум, когда ничто не мешает его созерцанию, чисто в чистом свете видит Бога.

165. Безстрастием почитаю я то, когда кто не только удаляется от действования по влечению страстей, но чужд бывает и самой похоти их; и не это только, но когда ум его обнажен от самаго помышления о них и свободно возносится превыше небес, как ни захочет, заходя за пределы всего видимаго и чувственнаго, какбы чувства его были совсем закрыты, и ум превитал в области выше–чувственной, имея однакож с собою и чувства, как орел имеет свои перья (в выси при себе).