Творения. Книга вторая

11) По делу (XI) о том, что священник М. Богословский Марковым — отцу и матери вышеупомянутой девушки, после исповеди их, на вопрос их: можно ли приступить к Святым Таинам — сказал: приступайте, буде не стыдно, — священник сознался, что говорил сии слова, разумея чистоту совести. В употреблении же сего слова подражал он здешнему наречию.

Из вышеописанного здесь видно, что:

По делу (I) священник Михаил Богословский, самовольно разлучив мужа с женой от сожительства и без всякого основания и проч., оказался виновным в превышении власти, ему вверенной, а не показав истины при первом спросе, оказался виновным в явной лжи и намеренном запирательстве.

По делу (II) священник М. Богословский, не поехав по зову и не сделав никакого распоряжения об крещении младенца, на случай тяжкой его болезни, оказался виновным в допущении (впрочем, безнамеренном) умереть младенца без крещения, не показав же истины при первом спросе, виновен как-бы в лжеприсяге, а главное: призвав великое имя Спасителя Бога в подтверждение лжи своей, он виновен в ротительстве, на которое он посягнул во избежание наказания.

По делу (III) он, поставив церковного старосту на колени и на морозе, сказался виновным в превышении власти, ему вверенной и в дозволении себе противного постановлениям действия, последствием коего было повреждение здоровья почти предвиденное, а не показав истины при первом спросе, виновен в явной лжи и намеренном запирательстве.

По делу (IV) он, дозволив себе непристойные и обидные для г. Селиванова и жены его слова при многих людях, оказался виновным в нанесении тяжкого оскорбления публично начальствующему и пользующемуся правом военного офицера. Но обиженный им простил его, и потому он собственно за обиду г. Селиванову нанесенную, может не подлежать наказанию. Но не показав истины при первом спросе и ложно донося на г. Селиванова, священник оказался виновным в явной лжи, злонамеренном запирательстве и клевете.

По делу (V) он, составив несправедливый донос на г. Селиванова, оказался виновным в явной и злой клевете на него, а приказав подписаться причетникам под доносом, виновен в употреблении своей власти на зло.

Но, не смотря на то, причетники Логинов и Никифоров, подписавшиеся под сим доносом заведомо, хотя и против воли своей, оказались участниками в клевете и явной лжи, и подают сильный повод заключить о них, что подписи их и под другими бумагами могли быть также недобровольные и наводящие сомнения в справедливости того, под чем они подписывались, и что они в состоянии поступить подобным образом и в будущее время.

По делу (VII) священник М. Богословский, дозволив себе; сделать не только неосновательный, но и совершенно ложный донос, оказался виновным в явной клевете и лжи и в выискивании случая вредить другому.

По делу (VIII) он, дозволив себе непристойные слова в речи, произнесенной с крестом в руках, хотя бы и не те самые, какие на него показывают, оказался виновным в явном нарушении правил, предписанных Регламентом проповеднику, и в явном намерении оскорбить некоторых из своих прихожан и даже мстить.

По делу (Х) священник, не причастив Святых Таин совершенно без всяких законных на то причин и в день Святой Пасхи десятилетнюю девушку, которая жила у него в услужении и пред тем отошла от него без его позволения, и, представив на то (по делу) причины более нежели весьма неудовлетворительные, подает сильный повод к заключению, что он тем хотел как бы мстить ей или по крайней мере наказать ее за то, что она отошла от него против его желания, следовательно по сему делу он оказывается виновным в недопущении к причастию Святых Таин своего духовного чада не по каким-либо законным на то причинам, но по своим видам, доказывающим его жестокость большую, чем оставить умирающего человека на пути, не подав ему необходимой и возможной помощи, — его крайнее неуважение ни к святыни и важности Таинства тела и крови Господней, ни ко дню, в который он это сделал.

По делу (XI) священник, сказав родителям вышеозначенной девушки обоюдные слова, оказался по выражению Духовного Регламента тяжестен приходящим к нему на дух, и также подает повод к заключению, что он так поступил потому, что они приняли свою дочь, ушедшую от священника; представленные же им по сему делу оправдания или причины, почему он сказал обоюдные слова, не могут быть приняты в уважение, ибо он не может доказать употребление их в здешнем наречии, да хотя бы подобные слова и употреблялись в общем наречии, но духовник, при решении важного вопроса, не должен их употреблять как обоюдные.